Сергей Самаров - Автономка

– А не может это быть простой квартирной кражей? – спросил подполковник Совкунов. – Ну – случайность, совпадение по времени? А мы все, как обычно, усложняем…

– Не может, – теперь уже категорично сказал следователь. – Когда хозяйка квартиры вернулась, первое, что ее спросили, – где ее муж. Они не квартиру грабить приехали, а искали товарища старшего лейтенанта, намереваясь, видимо, задать ему несколько вопросов…

– Ах, даже так! – воскликнул Василий Иванович. – Значит, меня ищут? Это, скажу честно, приятно. Кто ищет, тот всегда найдет. А мне очень хотелось бы встретиться с ними.

– Тоже не советую торопиться. Во-первых, предупреждаю заранее, что самосуд расценивается следствием как нарушение закона. Во-вторых, эти люди вооружены и очень опасны. Капитан Твердовский имел возможность в этом убедиться. Поэтому рекомендую самостоятельных контактов избегать, излишней инициативы не проявлять, а о любом подозрительном случае сообщать в правоохранительные органы. И никто, поверьте мне, не обвинит вас за это в недостаточной храбрости.

Старший лейтенант переглянулся с подполковником. Они поняли друг друга без слов, а убеждать в чем-то следователя смысла не было, поскольку он всегда и в любом случае останется при своем мнении. Алексей Георгиевич это переглядывание, конечно же, заметил и оценил правильно. Но он понимал, что тоже не сумеет переубедить собеседников.

– Ладно. Но в этом случае меня интересует другой вопрос. Что именно хотели они узнать у Василия Ивановича? Причин для убийства, как я понимаю, не было. Оно могло бы иметь место после того, как они выяснили какой-то интересующий их вопрос. Но что это за вопрос? Что они хотят узнать или найти?

– Ножны от сабли, похищенной в квартире отца, – точно и четко сказал Василий Иванович.

– А где эти ножны? И чем они так знамениты, что их очень хочется найти, даже несмотря на высокий риск поиска?

– Раритетный булатный клинок, возраст около тысячи лет, украшен позолотой и драгоценными камнями, имеет надпись, которая интересует бандитов. Надпись на неизвестном современной науке древнем языке. Как мне сказали, скорее всего, на пракрите.

– Что такое пракрит? – спросил следователь.

– Это праязык или даже группа языков, от которых, как предполагают, произошел санскрит.

– Про санскрит я что-то слышал, но тоже… – признался Алексей Георгиевич.

– Древнеарийский язык. Или древнеиндийский. Или древний индоевропейский. Много вариантов происхождения. Одна из первых форм письменности. Возраст этой письменности наукой не установлен, но она существовала задолго до падения Трои…

– Для меня это малопонятно. Но этим пусть занимаются специалисты. Ножны у вас?

– Нет.

– А где они?

– У вас с бандитами, кажется, одни и те же интересы, – старший лейтенант Арцыбашев позволил себе улыбнуться.

– Это интересы следствия, и они могут совпадать с интересами бандитов. По крайней мере, это в состоянии дать расследованию хоть какое-то направление.

– Единственный дельный совет, товарищ майор, который я в состоянии вам дать, это обратиться к подполковнику Елизарову из ФСБ. Он знает по этому вопросу не только больше вас, но и намного больше меня. У вас есть ко мне еще вопросы?

– Пока – нет. Но я попросил бы вас дать мне ваш телефонный номер. Мало ли что придется спросить…

Следователь вытащил трубку, чтобы набрать номер в ее память.

– Пожалуйста, товарищ майор. Только прошу сразу учесть, что мне порой бывает трудно дозвониться. Служба у нас такая, что трубку приходится выключать часто. Перезванивайте позже, даже если не будет сообщения о том, что трубка отключена. Она у меня чаще всего работает на «виброзвонке», я могу посмотреть, кто звонит, но не буду иметь возможности ответить…

Следователь ушел, и через минуту после его ухода из-за окна послышался остервенелый лай Товарища Старшего Прапорщика Черноносенко. Гражданская одежда следователя вызывала у пса отвращение и ярость. Подполковник Совкунов, глянув в окно, ухмыльнулся, взял в руки трубку телефона, но прежде, чем набрать номер, сказал:

– В госпитале умер солдат, которого сбили у шлагбаума…

– Я знаю, мне сказали.

– Сбили и машиной его переехали. И передними, и задними колесами.

– Машина какая?

– Черная «Тойота Ленд Крузер». Машину видели только две женщины, которые мало что в транспорте понимают. Хоть сказали, что «Ленд Крузер», и то хорошо. Я спрашивал, какие ребра на решетке радиатора – вертикальные или горизонтальные, – говорят вразнобой, и обе неуверенно [10] «Тойота Ленд Крузер 100» и «Тойота Ленд Крузер 200» имеют горизонтальное расположение ребер радиаторной решетки. «Тойота Ленд Крузер Прадо» имеет вертикальные ребра. . Номер, естественно, ни одна не запомнила. Даже регион не помнят, не посмотрели. Да и темно еще было, только-только рассветать начало…