Роберт Крейс - Река Вуду

— Сегодня вы с нами, сеньор.

— В прошлый раз я также был с вами. — Пайк слегка наклонил голову. — Парень в очках на противоположной стороне улицы. Еще один слева в конном экипаже. Винтовки я не заметил.

— Но вы знаете, что он там. Верно? — слегка пожал плечами Рамон.

Уголок рта Пайка дернулся.

— Я могу вывести Дональдо Приму и Фрэнка Эскобара из игры. Насколько сильно вам этого хочется? — спросил я.

Гаитянин повернулся и посмотрел на меня, Рамон дель Рейо даже не шелохнулся.

— Я знаю, где и каким образом Прима ввозит людей в страну, и я нашел местного шерифа, готового его арестовать.

— Это дело министерства юстиции.

— Наш парень произведет арест и соберет улики. Министерство юстиции включится позже, когда на руках у шерифа будут неопровержимые доказательства. — Я наклонился к дель Рейо: — Все будет честно. Наш парень хочет очистить свой город от всякой дряни.

Гаитянин посмотрел на дель Рейо.

— Но это еще далеко не все, друг мой, — произнес Рамон дель Рейо.

— Да, но я не собираюсь вам все рассказывать.

Дель Рейо ничего не ответил.

— Вам нужно знать только то, что, если дело выгорит, с Эскобаром и Примой будет покончено.

Гаитянин что-то сказал по-испански, но дель Рейо ему не ответил. Гаитянин повторил те же слова, и на сей раз дель Рейо резко его оборвал и хмуро посмотрел на меня:

— Что вы хотите?

— Я хочу, чтобы Эскобар принял в этом участие. А для этого мне нужно узнать, как действуют койоты. Мне нужны расценки, сколько получают за такую работу люди. Как действует Эскобар и как Прима. Я хочу, чтобы Эскобар решил, что я тоже занимаюсь этим бизнесом и пытаюсь заключить с ним сделку. Но для этого я должен быть в теме. Если мы не привлечем Эскобара, то ничего не получится.

— Ты глупец, — рассмеялся Рамон дель Рейо.

— Я полагаю, что вам удалось внедрить к Эскобару своего человека. Именно так вы отслеживаете его деятельность. Помогите мне, Рамон.

Гаитянин сказал что-то еще, и на сей раз Рамон кивнул. Ему не слишком понравилась моя идея, но он согласился принять участие.

— Но зачем Фрэнку Эскобару с вами встречаться?

— Потому что он ненавидит Приму. Эскобар хочет покончить с Примой, а я могу ему помочь.

Рамон только молча улыбнулся.

— Нам не удалось установить личность старика, Рамон. Я хочу получить обратно фотографию.

Рамон улыбнулся еще раз и покачал головой, потом вышел из такси и зашагал на юг вдоль Кэнел-стрит. Он вернулся почти через час и привел с собой азиата средних лет. Азиат был стройным и смуглым. Похоже, из Камбоджи. Камбоджиец заглянул внутрь такси, чтобы посмотреть на меня и Пайка, потом они с дель Рейо отошли в сторонку и стали о чем-то тихо толковать. Минут через десять камбоджиец ушел, а Рамон вернулся в такси. Он провел с нами менее тридцати минут, но за это время успел описать, как работает Эскобар и как работает Прима. Мы узнали, сколько берет Эскобар за то, чтобы переправить человека в США, и сколько платит Прима за использование насосной станции Милта Россье. Все операции проводились из расчета «за одну голову». Эскобар брал столько-то за голову, чтобы ввезти человека в страну. Прима столько-то платил за голову Россье за использование его береговой полосы. Казалось, речь идет о скоте. Во всяком случае, не о людях.

Дель Рейо дал мне клочок бумаги с телефоном.

— У нас есть человек, который в хороших отношениях с Эскобаром. Он организует встречу. Если кто-нибудь потребует рекомендаций, пусть позвонит по этому номеру.

Я не глядя убрал листок.

— Сейчас я уйду. Хесус отвезет вас туда. — Наверное, Гаитянина звали Хесус. — Он отвезет вас, и дальше вы будете действовать самостоятельно. Если с вами что-нибудь случится, мы не сможем помочь. Вы понимаете?

— Конечно.

Рамон дель Рейо удалился, не сказав больше ни слова и даже не оборачиваясь. Никаких тебе «Еще встретимся» или «Удачи». Или «Выиграйте для Гиппера». [43] В 1940 году в биографическом фильме «Нут Рокни — настоящий американец» Рональд Рейган сыграл звезду студенческого футбола Джорджа Гиппа, который умер молодым. Девиз этого фильма «Выиграем для Гиппера!» стал впоследствии девизом самого Рейгана, а кличка Гиппер — его собственной. Возможно, он знал нечто, о чем мы даже не догадывались.

Мы поехали через город на север, к озеру Понтчартрейн, и вскоре покинули деловые кварталы. Теперь мы петляли по узким улочкам с высокими тротуарами и множеством дубов, магнолий и пальм. На верандах в креслах-качалках сидели старики. Складывалось такое впечатление, что мы ездим по кругу, без всякой цели. Убиваем время. Воздух был горячим и влажным, словно на кухне дешевого ресторана, в такси пахло по́том и немытыми телами. А может, и страхом, но я старался об этом не думать.