Роберт Крейс - Река Вуду

— Нам удалось что-нибудь узнать?

— Думаю, да.

— Мы сможем помочь Будро?

Я смотрел на коричневую воду реки, текущей к заливу, и на огромные корабли, направляющиеся на север, в сердце Америки.

— Да. Мне кажется, способ есть. Наверное, им не понравится, но тут уж ничего не поделаешь. — Я немного подумал, а потом взглянул на Джо Пайка: — Это опасные люди, Джо. Очень опасные.

Пайк кивнул, продолжая смотреть на реку.

— Да, — ответил он. — Но и мы тоже.

Горячий ветер дул со стороны озера Понтчартрейн, последние тучи рассеялись, небо превратилось в огромный лазурный купол, и полуденное солнце повисло над нашими головами безжалостным белым диском, изливающим на землю жар. Мы ехали, опустив стекла, и горячий воздух с ревом врывался в окно. Казалось, мы сидим в аквариуме, в котором давно не меняли воду. Мы не стали останавливаться в Батон-Руже, а пересекли мост и продолжали двигаться на запад, в сторону Юниса и Джоэля Будро. Едва ли он будет рад снова нас видеть, да и меня не слишком вдохновляла предстоящая встреча.

Солнце уже клонилось к закату, когда мы припарковались в тени дуба с почерневшим стволом и вошли в участок. За столом сидела худая чернокожая женщина с очень красными губами — она явно переусердствовала с помадой. У нее за спиной, возле кофейного автомата, стоял высокий костлявый полицейский. Пока мы шли к столу, полицейский не спускал с нас внимательных глаз. Я протянул женщине одну из своих визитных карточек.

— Мы хотели бы увидеть шерифа Будро. Он знает, по какому делу.

Она посмотрела на визитку.

— Вы договорились о встрече?

— Нет, мэм. Но он нас примет.

Костлявый полицейский подошел поближе, бросив подозрительный взгляд сначала на Пайка, потом — на меня, словно мы хотели получить у него работу, а он собирался нам отказать.

— Шериф — занятой человек. Если у вас какие-то проблемы, можете обратиться ко мне. — На его груди висела табличка с фамилией «УИЛЛЕТС».

— Благодарю вас, но у нас дело к шерифу.

Но Уиллетс не отступал.

— Если речь идет о преступлении, то это касается и меня, — заявил он, прищурившись. — Вы ведь здесь проездом?

— А это имеет значение? — спросил Пайк.

Уиллетс оценивающе на него посмотрел.

— Похоже, знакомое лицо. Я тебя уже сажал под арест?

— Расслабься, Томми, — бросила женщина и, взяв визитку, вышла в коридор.

Уиллетс стоял, уперев кулаки в бедра, и сверлил нас глазами. Женщина вернулась с Джоэлем Будро и уселась на свое место. Будро явно нервничал.

— Я думал, вы уехали, — сказал он.

— Есть разговор.

— Джоэль, со мной они говорить не захотели, — встрял Уиллетс.

— Я ими займусь, Томми. Благодарю, — отрезал Будро.

Явно раздосадованный, Уиллетс вернулся к автомату. Будро сгибал и разгибал мою визитку, затем посмотрел на Джо.

— А это еще кто?

— Джо Пайк. Работает со мной.

Будро смял визитку еще сильнее, потом подошел ближе и понизил голос:

— Женщина вернулась. Она звонила моей жене. Мне это не нравится.

— Кто?

— Эта женщина. Джоди Тейлор, — прошептал Будро, бросив настороженный взгляд в сторону Уиллетса.

— Шериф, дело дрянь. Вы хотите говорить здесь?

Стоя у кофейного автомата, Уиллетс продолжал на нас смотреть. Он не мог слышать наших слов, но происходящее ему не слишком нравилось.

— Послушай, Джоэль, хочешь, я с ними разберусь?

— Я этим занимаюсь, Томми. Еще раз спасибо.

Будро отвел нас в свой кабинет, обставленный довольно просто. Чистый стол. Небольшой телевизор. На стене красивый большеротый окунь. Сам Будро был крупным краснолицым мужчиной. Сто лет назад он выглядел бы как городской кузнец. А теперь чувствовал себя явно неловко в форме с короткими рукавами и с «Сэмом Брауном». [42] «Сэм Браун» — офицерский поясной ремень с портупеей; назван по имени генерала С. Брауна.

— Я хочу, чтобы вы поняли: мне не нравится, что вы сюда заявились. Мне не нравится, что эта женщина звонит моей жене. Я уже сказал, что сам справлюсь со своими проблемами и нам не о чем говорить.

— Я хочу сделать заявление о преступлении. Могу сообщить о нем вам, а могу — тому клоуну у кофейного автомата.

При этих словах Будро отпрянул назад. Он был большим, сильным мужчиной и наверняка мог утихомирить даже пьяного нефтяника, но сейчас был явно испуган и растерян. Он не желал меня здесь видеть. Мне следовало уехать и исчезнуть из его жизни навсегда.

— Что вы подразумеваете под словом «преступление»? О чем вы говорите?