Виктор Степанычев - Невозвращенцы

Ничего особенно нового или шокирующего Гордеев не услышал.

Однако кое-какие вопросы у него появились. Во-первых, Стас попросил конкретизировать цифры оплаты его услуг, а во-вторых, вежливо удивился, что его, человека, не имеющего опыта работы в Синдикате, сразу планируют поставить во главе боевой группы. Не проще ли было сначала обкатать, посмотреть в деле… Оба вопроса, похоже, пришлись Алексу по душе, по крайней мере, он впервые за время их беседы снял с лица «железную» маску властности и снисходительно улыбнулся.

Жалованье Станиславу назначили достойное: восемь тысяч евро в месяц, плюс от тридцати тысяч евро и до бесконечности, в зависимости от сложности, за каждую проведенную операцию.

Это не считая командировочных и полного пансиона на зимних квартирах. В одном из швейцарских банков Стасу открывали счет на предъявителя, на который и планировалось поступление его зарплаты и бонуса.

Что касается назначения Гордеева командиром группы, Алекс прокомментировал это скупо, но аргументированно. Он сообщил, что его будущие подчиненные в количестве двух боевых единиц не новички в Синдикате и уже принимали участие в ряде спецопераций. Однако, по мнению Алекса, по уровню подготовки они значительно уступают Стасу.

Гордеев хотел было уточнить, принимает ли он вновь сформированную группу или меняет кого-то на данном посту, однако не стал этого делать. Если Алекс захочет сообщить это ему, сообщит. Не захочет — не станет. Герр Алекс этот вопрос обошел стороной.

Подписание контракта прошло буднично. Документ был готов заранее. Станислав пробежал тест на английском языке, ища подводные рифы, но ничего крамольного не обнаружил. С виду — стандартный контракт приема на работу с обтекаемыми формулировками. После того как он под ним поставил свою подпись, документ был уложен в сейф.

Официальная часть на том и закончилась, начались суровые будни. Алекс передал его с рук на руки амбалу с обветренным, испещренным шрамами лицом. Его звали Энтони. Если определить служебные обязанности этого человека по привычной для Гордеева армейской табели о рангах, Энтони занимал при Алексе пост заместителя по боевой подготовке. Он и представил Станислава подчиненным.

Группа Стаса состояла из двух человек: один был русский по имени Дэн, второй — хорват Горан. В том, что это не настоящие их имена, Гордеев не сомневался. При подписании контракта Станиславу тоже был присвоен псевдоним, под которым его зачислили в списки Синдиката: Алан. Это было и имя нового сотрудника, и его позывной. Похоже, здесь все носили короткие имена: Алекс, Энтони, Алан…

Кто такой Дэн в прошлой жизни, Гордеев просчитал без труда. Парни Веклемишева на второй встрече в лесополосе ознакомили его со списком пропавших без вести спецов, их фотографиями и приметами. Всего Гор не запомнил, но кое-что в памяти отложилось. Например, у старшего прапорщика Вагина, командира штурмовой группы нижегородского СОБРа, была заметная отметина, заработанная им в одной из командировок в Чеченскую Республику: отстреленная верхняя треть левой ушной раковины. Вот и у Дэна не хватало этой же части уха. Не столь уж часто встречающееся совпадение, чтобы не провести соответствующую аналогию…

Кстати, по этому самому Вагину однозначного утверждения, что он был завербован и переправлен на Запад структурами генерала Анчара, не имелось. Но теперь все встало на свои места. Как говорится, все дороги ведут в Рим, три раза тьфу через левое плечо! Не повторить бы Стасу путь бывшего командира разведбата Панченко, найденного мертвым в пригороде итальянской столицы. Твердого убеждения, что подполковник-десантник был завербован Синдикатом, не было, но сердце подсказывало Гордееву, что Панченко прошел той же тропинкой, по которой сейчас движется и он сам. Лишь бы она не оборвалась так же трагично.

Самое удивительное, с момента ночного знакомства Гордеева и герра Алекса в Дрездене до штурма скалы в далекой от Ганновера Колумбии прошло всего одиннадцать дней. За это время Станислав успел принять командование группой и пройти боевое слаживание со своими подчиненными, получить первое задание и оказаться на другой стороне земного шарика. Время, казалось, спрессовалось в тугой клубок. Каждый оборот нити — минуты и часы напряженной работы, обильный пот и усталость на пределе сил, боль в суставах и мышцах и мозг, отказывающийся воспринимать вал информации.

В целом, Гордеев понимал, что первые дни всегда и везде самые трудные. Особых сложностей в общении с Дэном и Гораном не возникло. Приход нового командира они восприняли спокойно, не сказать, что с радостью, но с некоторым оживлением. У Стаса сложилось впечатление, что парни застоялись и ждут реальной работы. В плане тренировок проблем не было, они были загружены с утра до ночи. Получали от Энтони план занятий на день и работали в тире, на штурмовой полосе, в борцовском зале… А вот на реальное дело они не выезжали, похоже, уже давненько. Дэн ненароком обмолвился, что на одну зарплату который месяц живут, премиальных толковых давно не видели, все на подхвате работают.