Алистер Маклин - Кукла на цепи. Одиссея крейсера «Улисс»

Капковый мальчик усмехнулся про себя: старик еще не выдохся.

— «Вектра» или «Викинг» повредили или уничтожили подводную лодку, — отвечал командир «Сирруса». — Совместно с «Вектрой» мы потопили всплывшую подводную лодку. Как ваши успехи?

— «Как ваши успехи»! — взорвался Тиндалл. — До чего же нахален мерзавец: «как ваши успехи»! Когда вернемся в Скапа–Флоу, всучу этому наглецу Орру самый дряхлый, самый занюханный тральщик… А все из–за вас, штурман!

— Так точно, сэр. Виноват, сэр. Но, возможно, он лишь хочет выразить нам свое сочувствие?

— А как вы смотрите на то, чтобы попасть на этот тральщик штурманом? — с угрозой проговорил Тиндалл.

Карпентер удалился к себе в рубку.

— Кэррингтон!

— Есть, сэр.

Первый офицер был, как обычно, верен себе. Ясноглазый, бодрый, свежевыбритый, знающий все, о чем его ни спроси. На матово–бледном лице его — у всех, кто слишком долго находился в тропиках, именно такой оттенок кожи — не было и следа усталости, несмотря на то, что он трое суток не спал.

— Что на это скажете? — показал Тиндалл в сторону норд–веста. Горизонт заволакивали похожие на барашки серые облака, тронутое рябью, которая шла с севера, море приобрело оттенок индиго.

— Трудно сказать, сэр, — медленно взвешивая слова, произнес Кэррингтон.

— Но только не шторм, наверняка… Мне уже доводилось однажды видеть подобное. Ясным утром ввысь поднялось приземистое крученое облако. Температура воздуха при этом повысилась. Весьма обычное явление на Алеутских островах и в Беринговом море, сэр. И там это предвещает туман — густой туман.

— А ваше мнение, командир?

— Не имею ни малейшего представления, сэр, — решительно мотнул головой Вэллери. Переливание плазмы, видно, пошло ему на пользу. — Это что–то новое. Ничего подобного не видел прежде.

— А я–то думал, видели, — проворчал Тиндалл. — Я тоже такого не видывал, потому и просил сначала первого офицера… Если решите, что это все–таки туман, дайте мне знать, первый, хорошо? Нельзя, чтобы с ухудшением видимости транспорты и корабли охранения разбрелись по всему океану. Хотя, если бы не мы, прибавил он с горечью, — они находились бы в гораздо большей безопасности!

— Могу дать ответ уже сейчас, сэр. — Кэррингтон был наделен редким даром — спокойно и твердо возражать, ни на йоту не роняя достоинства собеседника. — Надвигается туман.

— Сказано достаточно ясно. — Тиндалл никогда не сомневался в справедливости слов Кэррингтона. — Надо убираться отсюда к чертовой матери. Бентли, просигнальте эсминцам: «Выйти из соприкосновения с противником. Присоединиться к конвою». Да, Бентли, прибавьте еще: «Немедленно». — Он повернулся к Вэллери. — Это я специально для Орра.

Через час транспорты и корабли эскорта, заняв место в ордере, повернули на норд–ост, чтобы оторваться от «волчьих стай», притаившихся вдоль широты 70 градусов, оставив их в стороне. Солнце, находившееся на зюйд–осте, по–прежнему ярко светило, но на суда и корабли конвоя уже ложились рваные хлопья густого тумана. Скорость уменьшили до шести узлов, все корабли выпустили туманные буи.

Поежившись, Тиндалл неуклюже, неловко слез с кресла: прозвучал сигнал отбоя. Отворив дверцу, ведущую на мостик, адмирал остановился и опустил руку на плечо Крайслера. Юноша изумленно оглянулся.

— Просто захотелось увидеть твои ясные глаза, сынок, — улыбнулся адмирал. — Мы им многим обязаны. Большое тебе спасибо. Мы никогда не забудем этого.

Забыв про усталость, Тиндалл долго смотрел в лицо сигнальщика, смутившегося от похвалы. При виде воспаленных век, осунувшегося, бледного лица, покрытого пятнами румянца, адмирал почувствовал жалость к этому мальчику. Он негромко выругался.

— Сколько вам лет, Крайслер? — спросил он.

— Восемнадцать, сэр… Исполнится через два дня. — Голос Крайслера, в котором слышался акцент уроженца запада, звучал почти вызывающе.

— Ему тоже исполнится восемнадцать… через два дня? — медленно повторил Тиндалл про себя. — Господи, Боже! Боже милостивый?

Уронив руку, он устадо побрел в броневую рубку и закрыл за собой дверь.

— Через два дня ему исполнится восемнадцать, — повторил он словно в забытьи. Вэллери привстал с кушетки.

— Кому? Юному Крайслеру?

Тиндалл с убитым видом кивнул.

— Я понимаю, — спокойно произнес Вэдлери. — Понимаю, что это такое… Сегодня этот мальчик сослужил нам великую службу.

Тиндалл устало опустился в кресло. Губы его скривились в горькой усмешке.