Иван Стрельцов - Достанем врага везде!

— На истребителе, — покачал головой Крутов, искоса глянув на Кирсанову, и спросил: — И как ощущения?

— Терпимо, — равнодушно пожала плечами блондинка. — Мне уже приходилось летать на двадцать девятом спарке и стратегическом сто шестидесятом. Кроме того, у меня больше сотни прыжков с парашютом.

«Шкатулка с секретом», — с удивлением подумал о своей новой помощнице Родион Андреевич; впрочем, думать о том, что Журавлев ему пришлет гимназистку в белом передничке, было наивно. Для предстоящей операции требовались спецы с нервами костоломов и мозгами если не Эйнштейна, то около того. — Хорошо, Галина Викторовна, чтобы не тратить время на запрос и изучение вашего досье, вкратце поведайте мне свою биографию. Что будет неясно, я уточню.

— Тридцать пять лет, доктор психологии, имею пять научных работ (закрытого применения). Основное направление — психологическое воздействие на подследственного во время скоростного допроса. Имею сто десять прыжков с парашютом, мастер спорта по спортивной аэробике.

— Как огневая подготовка? — машинально уточнил Крутов.

— На оценку «хорошо», — немного стушевалась Галина Кирсанова.

— Ну, а еще какие достижения по службе?

— Награждена медалью «За отвагу» и орденом Мужества.

— Очень интересно, — в глазах генерала появился неподдельный интерес к собеседнице. — За какие подвиги награды?

— Медаль «За отвагу» мне вручили за участие в операции «Громобой», орден — за «Московскую жару», я тогда допрашивала братьев Межиевых.

Родион Крутов понимающе кивнул, ему было известно об обеих операциях. «Громобой» проводилась на Северном флоте, когда один из матросов-срочников, убив часового, завладел автоматом и заперся в торпедном отсеке атомной подводной лодки. Когда его обложили, пообещал взорвать торпеды с ядерными боеголовками. Но после беседы с переговорщиком сумасброд неожиданно застрелился, таким образом благополучно разрешив проблему.

«Московскую жару» ГРУ проводило в то время, когда отряды «Альфы» и «Вымпела» готовились к штурму захваченного террористами концертного зала, где шел мюзикл «Норд-Ост». Один из полевых командиров захваченный в Чечне, стараясь выторговать себе жизнь, сообщил, что у него есть информация по событиям в Москве. Кроме самого захвата заложников, в столице в людных местах должны были взорваться четыре машины, начиненные крупнокалиберными фугасными снарядами. Полевой командир сдал исполнителей подрыва братьев Межиевых, а те после «горячего потрошения» выложили места закладок. Тогда все считали проведенную операцию успехом ГРУ, теперь же стало ясно, что это работа «комитета информации».

— Да, друг Горацио… — призадумался генерал-майор, потом обратился к Кирсановой: — Что ж, Галина Викторовна, рад, не скрою, рад, что мы будем вместе работать. Только форму одежды нужно сменить, работаем под прикрытием.

— Все необходимое я до завтрашнего утра приобрету, — заверила его подполковник…

В салоне лайнера стоял неприятный гул, как будто где-то неподалеку работал мощный механизм. Султан Дадышев сидел возле пилотской кабины и смотрел в круглое окно иллюминатора. За его спиной собралось два десятка богатейших людей если не всей России, то Москвы наверняка.

Выходцы из чеченских тейпов в эпоху дикого капитализма умудрились не только выжить, но и создать огромные капиталы. Каким образом? Теперь, спустя почти пятнадцать лет, это никого не интересовало, не волновало, ведь они были достойнейшими членами общества. Но тем не менее существовал призрак возмездия, и его следовало каким-то образом ублажить.

Олигархи в России каждый по-своему приносили свою жертву. Кто-то приобретал яйца Фаберже для музеев, кто-то передавал свои акции в пользу государства, и каждое из этих действий старался раструбить как можно громче на весь белый свет.

Сейчас вылетевшие на родину чеченские миллионеры и миллиардеры громко рассуждали о том, с чего лучше начать анализ состояния экономики республики. Хотя о том, что происходит в Чечне, каждый из бизнесменов знал лучше любого эксперта.

Султан про себя усмехнулся: когда несколько дней назад он дал согласие Крутову на сотрудничество с ГРУ, то сразу же заявил, что понятия не имеет, каким образом сможет попасть на Кавказ, ведь «визу» ему тогда серьезно рубанули — и вдруг такой пассаж. За несколько дней такая вот представительная делегация во главе с представителем Совета Федерации.

«Конечно, лучший способ телепортации в Чечню вообще невозможно придумать, — искренне восхищался Султан мобильности своего нового знакомого, и тут же ловил себя на другой мысли: — Какой он мне, к черту, знакомый. Такого плана связи именуются по другому — „куратор“, в крайнем случае — „координатор“. Но возможности… Видимо, действительно операция проводится не пустяковая». — А это могло означать только одно: все, что ему было обещано, он получит. А хотел-то бывший командир батальона специального назначения только одного — обратно «собрать под своими знаменами» батальон «Конан».