Иван Стрельцов - Достанем врага везде!

«Магомед, твою мать», — почему-то на русский манер вспомнил сирийского бизнесмена генерал. Теперь строить какие-либо бизнес-планы было поздно, он потерял все свое влияние, оставался лишь один вариант — захватить Аль Нулиса в заложники и потребовать выкуп.

Димурия Пааташвили, как никто другой, отдавал себе отчет — задумано не просто противоправное действие, а настоящее уголовное преступление. И тем не менее план был вполне осуществим. Бригадный генерал вспомнил о небольшой усадьбе, которую он выиграл в карты год тому назад у одного аджарского барыги. Двухэтажный дом находился не в самом привлекательном месте, неподалеку проходил нефтепровод Баку — Джейхан. Только теперь эта земля была самой безопасной: там не бомбили и не намечалось никаких боевых действий. Международный капитал не любит, когда его активам что-то угрожает.

«Я эту черномазую свинью выпотрошу на несколько миллионов, а потом осяду где-нибудь в тихом месте Южной Америки», — в режиме форсажа строил новый проект генерал Пааташвили. Он пытался добиться главного, при этом сознательно упуская такие мелочи, как «месть сирийца» или «арест как государственного преступника». Прокачка сложившейся на этот момент ситуации выдавала один и тот же вывод: «Не пуганый войной Аль Нулис может броситься наутек. Своя жизнь дороже призрачной прибыли». Утешало пока одно — телохранитель, приставленный к арабу, обязательно оповестит о любых передвижениях его подопечного. Значит, пока есть шанс.

— Георгий, — позвал генерал начальника своей личной охраны. Из-за двери молниеносно выдвинулась могучая фигура в черной униформе, перетянутая кожаными ремнями сбруи, с заправленными в берцы брюками. На поясе висела полуоткрытая кобура с австрийским пистолетом «Глок», а с правого плеча свисал новейший германский автоматический карабин G-36. — Меня срочно вызывают в Тбилиси, — не глядя в глаза главного охранника, сообщил генерал, потом добавил: — Поднимай своих гепардов, будете меня сопровождать.

Каждого бойца из группы «гепардов» он подбирал лично. Все как один сильные, смелые, профессионально владели как огнестрельным или холодным оружием, так и приемами рукопашного боя. Но больше всего генерала устраивало то, что все бойцы не отличались большим умом и никогда не задавали лишних вопросов.

Через десять минут с территории штаба Первого корпуса вторжения выехала пара мощных американских внедорожников «Дженерал Моторс». Машины на предельной скорости проскочили серпантин, ведущий от вершины сопки до трассы, затем их бег прекратился. Впереди раскинулась бескрайняя река из людских тел, повозок и небольших частных автомобилей.

После перехода в наступление российских войск побежали не только грузинские военные, но и мирные жители, опасаясь, что их ждет участь осетин, с которыми расправлялись грузинские солдаты. Теперь боевая техника валялась бесхозной вдоль дороги, как павший скот, а цветастая река из мирных жителей и дезертировавших с фронта солдат катилась в сторону Тбилиси.

— Так мы здесь простоим до еврейского Нового года, — вспомнив предусмотрительных израильских военных советников, чертыхнулся Пааташвили.

— Нужно выезжать на старую окружную дорогу, — посоветовал начальник охраны.

— Это еще что за дорога?

— Построенная вокруг Гори еще при царе, но когда проложили новую, эту забросили, и лет тридцать уже никто ею не пользуется. Рытвина на рытвине, но мы на вездеходах пройдем, — Георгий любовно постучал ладонью по пластиковой приборной панели.

— Хорошо, давай в объезд, — недовольно нахмурился генерал.

Загруженный под завязку «Ту-22М3» проворно развернулся в торце взлетно-посадочной полосы и замер на месте, как спортсмен-бегун перед стартом. Прошло несколько томительных минут ожидания, прежде чем поступила команда на взлет. Бомбардировщик сдвинулся с места и тут же стал стремительно набирать скорость. Проскочив две трети ВПП, груженый самолет оторвался от земли, оставляя за собой многометровые фосфорические белые языки пламени от реактивных струй.

Поднявшись на высоту в шесть тысяч метров, «двадцать второй» занял свой эшелон, взяв курс на Кавказский хребет.

— Не понимаю, кому нужен этот маскарад, — спустя двадцать минут полета неожиданно прорвало старшего штурмана.

— Какой маскарад? — замечание отвлекло командира воздушного лайнера от своих мыслей.

— А такой. На дворе двадцать первый век. Даже самые отсталые страны начинают брать на вооружение высокоточное оружие, а нас бомбами нагрузили, как какого-то «Илью Муромца» [27] «Илья Муромец» — первый в мире стратегический бомбардировщик, созданный конструктором Игорем Сикорским во время Первой мировой войны. , — продолжал на повышенных тонах возмущаться штурман. — Почти сотню болванок тащим…