Иван Стрельцов - Афганский осведомитель

— Я двадцать лет назад отслужил срочную, а теперь что, меня опять будут гонять, как зеленого салагу? — из строя раздался возмущенный бас майора-сибиряка, одного из немногих, кто прибыл в Москву в форме.

— Нет, товарищ майор, — не заостряя внимания на нарушении Устава, проговорил подполковник. — Готовить вас будут три месяца, как солдат-первогодков, направляющихся для службы в ограниченном контингенте. Только вот нагрузки будут вдвое, а то и втрое интенсивнее.

По строю пробежал шепоток недовольства. Но и в этот раз подполковник не стал одергивать прибывших.

— Поясняю мысль: солдат действует в составе отделений, взводов, рот и так далее. Воюют они под командованием, и здесь их обучают тому минимуму, чтобы, попав на войну, смогли выжить. Ваши задачи «за речкой» будут существенно отличимы, и действовать придется либо небольшими группами, либо в одиночку. Поэтому и нагрузки будут соответственными. Вас никто не станет обучать профессиональным обязанностям, задача инструкторов — подготовить курсантов к тому, чтобы выжить на той страшной войне, на которой все они до единого побывали и теперь движимы одним желанием, чтобы ваши близкие не надевали черные одежды.

После такой зажигательной речи желание бузить у милиционеров сразу же пропало.

— Как я понял, мои слова все восприняли правильно, — утвердительно кивнул встречающий милицейский начальник. — Ну, раз так, направо и марш в палаточный городок. Селитесь по десять человек, через полчаса новое построение. Потом получите форму, а дальше посмотрим, что мы имеем в начальной сумме. Шагом марш…

Кто служил на срочной даже в десантной или морской пехоте, не могли вспомнить такой муштры, какая ожидала их в этом лагере.

Утро начиналось с марш-броска на пять километров, причем инструктора, которые бежали вместе с курсантами, каждый раз устраивали новые вводные, то внезапно приказывая падать на землю и ползти по-пластунски, то передвигаться на корточках вприсядку, а потом вновь бежать с низкого старта. Через какой-то отрезок пути снова падения, переползания и опять бег.

После пробежки наступало время завтрака, сразу за которым курсанты приступали к занятиям. Сперва история и культура Афганистана, затем силовая подготовка, полоса препятствий, потом переходили на стрельбище.

Патронов не жалели, каждый из курсантов отстреливал по несколько магазинов. Здесь был достаточно богатый выбор мишеней: подвижные, неподвижные, ростовые и грудные, что давало возможность отработать всевозможные ситуации в боевой обстановке.

После обеда наступало время долгожданных дисциплин. Рукопашный бой, прикладная акробатика, скоростная стрельба из пистолета…

— Если нас так будут гонять еще хотя бы месяц — я дуба дам еще до отъезда «за речку», — растирая ноющие ноги, пожаловался могучий сибиряк Юрий Артюхов, майор из Новосибирска.

— Это еще что, — вставил свое слово молодой лейтенант из патрульно-постовой службы Челябинска Леня Иванов, — меня тут обрадовали, что дальше будет куда лучше. Даже в горы повезут, а потом на неделю законопатят в пустыню.

— Афган — страна контрастная, так что нужно быть готовым ко всему, — многозначительно бросил кто-то из офицеров из глубины палатки.

— Тут все как в спорте, неделю-две, и организм втянется, и все будет в норме, — вешая ремень на спинку стула, успокаивающе проговорил Кирилл Марков.

Артюхов внимательно посмотрел на него, потом спросил:

— А ты, Киря, что, конкретно спортом занимался?

— Да было малехо, — скромно улыбнулся капитан и не стал углубляться в рассказ о десяти годах, заполненных занятиями борьбой.

— Значит, тебе легче, — непонятно почему недовольно буркнул майор и с размаху завалился на кровать, под тяжестью его тела панцирная сетка жалобно заскрипела…

После тяжелых ботинок Кирилл с наслаждением сунул ноги в разношенные тапочки и, шаркая ногами, вышел из палатки. Сев на скамейку, вытащил из кармана пачку «Родопи» и с наслаждением закурил.

Сейчас мысли капитана не спеша плыли по течению, как бумажный кораблик по тихой воде лесного ручья.

«Все-таки прав был Большой Иван, — неожиданно подумал Кирилл, вспоминая своего недавнего начальника. — Мне, чтобы всякую дурь из головы выбить, просто необходимо настоящее дело. Такое, чтобы кости хрустели и мышцы ныли, тогда точно в голове никаких сопливых мыслей не будет. Так оно и получилось».

— Эй, тебя, что ли, кличут Карлом Марксом? — Возле Маркова стоял невысокий, крепко сбитый парень в выгоревшей до белизны хэбэ без знаков различия, так здесь, в учебном центре, обычно ходили инструктора.