Жорж Арно - Сожгите всех!

— Тут один ваш сосед... Неплательщик... Женису пришлось выдумать какую-то историю, но Пелерен внимательно слушал.

— Ничего не могу тебе сказать... Но, может, моя жена что-нибудь знает. Жульетта, ты слышала?

— Да, но мы с этими людьми даже не здороваемся. У них долги?

— Профессиональная тайна, — улыбнулся Женис.

Он согласился выпить стаканчик красного, устроился в кресле.

— Скоро выйдешь на работу?

— После праздников, — ответил Пелерен.

— Все на то же место?

— Конечно... Мне там хорошо... За некоторые поездки получаешь вознаграждение от пятисот до тысячи франков.

— Ах ты, черт!.. Им не нужны люди?

— Спроси у Дардье...

— Ты шутишь?

— Отнюдь нет... И так я тебе слишком много сказал... Но ты ведь свой человек в фирме, не так ли?

Женис наклонил голову и поднес стакан к губам. Ужасное вино!

Ответвляясь от Департаменского шоссе, 22, грунтовая дорога терялась среди засохших, почерневших от мороза стеблей кукурузы. Потеплело, и машина с трудом продвигалась по размякшей грязи. В конце дороги между двумя прудами, из которых один высох, а на поверхности второго плавала маслянистая вода, показался низенький домик. Сидящая на цепи собака встретила Клер, обнажив желтые клыки, но утопавшие в шерсти дружелюбные глаза смягчали агрессивность такого приема. Под навесом, где висели початки кукурузы, появилась женщина.

Клер начала свой рассказ, с трудом подбирая слова, но затем ее речь потекла плавно, и женщина внимательно слушала.

— Вот, — сказала Клер в заключение, — я побывала уже на трех фермах, но никто ничего не видел. Однако после происшествия ведь не одна машина прошла по этой дороге.

— Происшествие? — повторила фермерша. — Велосипедист, которого сбили на шоссе?..

— Между 15 и 16 часами.

— Да... Кажется, булочник говорил мне об этом...

— Когда бывает булочник?

— Каждый день. С утра... Кроме понедельника, разумеется...

— А сегодня?

— Кажется, он был около 9... Он сказал мне, что накануне видел лежащего на дороге человека и жандармов, которые не разрешали останавливаться.

— Верно, — прошептала Клер. — Что это за булочник?

— Он нужен вам как свидетель?

— Да, в некотором роде.

— Тогда мне вас жаль, потому что у него отвратительный характер, и я не думаю, что он будет вам полезен. Он из Шаламона, и зовут его Рипа. Но не говорите ему, что я вас послала, — добавила женщина, смеясь, — а то он способен целую неделю не заглядывать ко мне.

В Шаламоне Клер без труда отыскала булочную, где булочница подвергла ее строгому допросу. прежде чем позвала своего мужа. Его лицо выражало упрямство, а очки придавали суровый вид.

— Я видел дорожное происшествие? Ну, кто вам сказал такую глупость? Прежде всего, в котором часу?

— Между 15 и 16 часами, — повторила Клер, чувствуя, что ее нервы сдают.

— И кто. спрашивается, мог вас направить ко мне... Занимались бы люди своими делами. А если я что-нибудь и видел, что вы собираетесь со мной делать? Позвать как свидетеля? А сколько из-за этого будет всяких неприятностей?

— Послушайте, — сказала Клер умоляюще, — расскажите мне, что вы видели... Здесь, наедине. Мне сейчас нужна только уверенность: лежал кто-нибудь на дороге рядом с перевернувшимся мопедом?

— Я проехал не останавливаясь. Жандармы не разрешали. Тех жандармов я никогда и не видел. Вот и все. Не знаю, кто был пострадавший, мужчина или женщина... Я и вас-то не заметил.

— А не было черного фургона жандармерии?

— Не помню.

Понимая, что булочник ничего больше не скажет, Клер ушла. Он один что-то видел, но согласится ли он подтвердить это следователям? По всей вероятности, нет.

Для чего этот немыслимый спектакль? Всего в нем было занято шесть персонажей: два жандарма, пострадавший, врач и два санитара. Фургон и машина «Скорой помощи». Мопед... Какой-то домик, временно превращенный в жандармерию, где-то неподалеку от места фиктивного происшествия. Минут десять езды. Четверть часа — от Национального шоссе, 83. Ей хотели внушить, что она находится в маленькой деревушке Пизэй. Если взглянуть на дорожную карту, это вполне вероятно.

В этой деревушке Клер нашла лишь бакалею-закусочную, расспросила хозяйку о черном фургоне, о доме с внутренним двором. Бакалейщица смотрела на нее с выражением крайнего недоверия на лице, качала головой.

Выйдя на улицу, Клер осознала тщетность своих поисков. Фальшивые жандармы, наверное, постарались, чтобы их не заметили в деревне.