Сергей Зверев - Мастер-класс от десантуры

— Не исключено… — согласился Лавров. — Я уже говорил, что дело имеем не с дураками. Хорошо! Пусть думают, что мы на их игру купились и ничего не подозреваем. Посмотрим, кто кого переиграет!

…Когда над морем сгустились сумерки, а паром украсился многоцветьем огней, Андрей зашел в диско-бар, где, как и вчера, было шумно, людно и суматошно. Софи он увидел сразу же — девушка ждала его невдалеке от входа, одного за другим отправляя кандидатов в ухажеры «на скамейку запасных». Они прошли к тому же столику, который, как по заказу, только что освободила молоденькая парочка. Намерение Софи, образно говоря, «проставиться», Лавров отверг на корню. Он объявил, что в России для мужчины считается зазорным, если его угощает дама.

Они пили коктейль, кофе, ели мороженое, фрукты, время от времени выходя потанцевать. Сев на свое место после очередного танца, Софи негромко заметила:

— Евгений, вы, наверное, очень хороший сотрудник своего ведомства. Я чувствую, что даже танцуя со мной, вы постоянно думаете о работе.

Изобразив безмятежную улыбку, Лавров поднял с подноса, на котором лежали фрукты, кисть винограда и, оторвав ягоду, протянул девушке.

— Попробуйте, вы почему-то игнорируете этот замечательный виноград, — резко переведя разговор на другую тему, предложил он.

Софи тоже оторвала ягоду и, положив в рот, чему-то лукаво улыбнулась.

— А вы знаете, Евгений, в моем родном городке есть такой обычай: если мужчина предлагает девушке разделить с ним кисть винограда, это означает его признание в своих чувствах, — пояснила она.

«Вот этого мне только не хватало!» — мысленно резюмировал Батяня, все также улыбаясь и неопределенно пожимая плечами.

— Да вы не волнуйтесь, я ведь вас ни к чему не обязываю… — чуточку погрустнела Софи. — Кстати, может быть, вам это покажется интересным? Около часа назад я случайно слышала разговор Бирека с каким-то матросом из новеньких. Так вот, тот матрос уверял Бирека в том, что вы и ваши друзья — члены русского наркокартеля. Представляете?

— Это замечательно! — искренне порадовался Лавров услышанному. — Пусть думают именно так — не будем их в этом переубеждать. Кстати, Софи, только что вспомнил одну вещь. Когда мы днем уходили с автопалубы, вы, по-моему, не поставили машину на сигнализацию.

— Все правильно! Там никто сигнализацию и не включает. Вы представляете, что там может начаться, если паром во время шторма хорошенько тряханет? — рассмеялась девушка.

…Уже поздним вечером, как и вчера, он проводил Софи до ее каюты. Как и вчера, простившись у ее двери, он отправился к себе, напоследок пообещав, что и завтра они обязательно встретятся в диско-баре. Хотя заранее знал, что завтра их встреча, скорее всего, будет невозможна по ряду чрезвычайных причин. Но если бы в тот момент он хотя бы представлял, по каким именно…

Поздней ночью на третьей палубе, в том месте, где козырек четвертой создавал некоторую тень, как бы случайно встретились несколько человек, которые до этого для посторонних просто прогуливались по освещенным плафонами малолюдным палубам и коридорам судна. Быстро размотав толстый шнур, один из полуночников привязал его конец к своему широкому, кожаному брючному ремню. Наблюдая за ним еще один тихо поинтересовался:

— Кир, а он выдержит? А то еще не хватало, вылетишь из штанов и — поминай, как звали!

— Выдержит, Батяня, выдержит! — чуть слышно рассмеялся тот. — Специально для такого случая приберегал — как будто чуял, что понадобится.

Обмотав шнур вдоль левой руки и зажав его в кулаке, моток он отдал Лаврову. Тот обернул шнур вокруг гладкой круглой стойки и, протянув его свернутый в кольца конец двум длинным, как фитили, парням, тихо скомандовал:

— Пошел!

Ловко перебравшись через борт, Кир исчез за его краем в темноте, продуваемой сырым, морским ветром, а трое оставшихся на палубе начали не спеша стравливать шнур, спуская его вниз. Четырехметровый спуск к иллюминаторам автопалубы, болтаясь в пустоте, под которой о борт судна бились темные, едва различимые в темноте морские волны, Кир преодолел столь же хладнокровно, как если бы прогуливался по надежной тверди палуб. Достигнув неярко освещенного иллюминатора, он негромко скомановал:

— Стоп!

Находящиеся наверху тут же прекратили спуск и замерли в ожидании. Самой большой неприятностью для них мог стать наглухо закрытый иллюминатор, если бы охранники заметили, что его крепежный кронштейн не затянут как надо. Но иллюминатор без особого сопротивления поддался нажиму и бесшумно отошел внутрь. Схватившись за его край, Кир снова скомандовал: