Альберт Байкалов - Взрыв в честь президента

Антон снял наушники, разобрал устройство, уложил обратно в кейс и перевел взгляд на машину бандитов. Она стояла посередине небольшой бетонной площадки среди десятка своих собратьев. Как назло, свет единственного здесь фонаря хорошо освещал весь ряд машин. Он надел гарнитуру и включил станцию:

– Дрон, подъезжай на эту сторону. Будем к машине «уши» приделывать.

– Понял, – раздался голос Дрона. – А ты окна пробовал прощупать?

– У них генератор шумов стоит. – Антон откинулся на спинку сиденья.

Прошло еще немного времени, и в проезде между домами появились фары. Они медленно проплыли через двор и замерли справа от Антона.

– Где их тарантас? – раздался в наушнике голос Дрона.

Антон отсчитал силуэты:

– Пятый от качелей.

– Вижу, – подтвердил Дрон. – Надо свет отключать.

Антон посмотрел на бродившего с собачкой мужчину, потом на фонарь:

– Собаковода видишь?

– Конечно.

– Как уйдет, гаси.

Ждать пришлось недолго. Скоро сгорбленная фигурка мужчины и семенившая рядом болонка скрылись в подъезде. Дрон опустил стекло, взял из специальной сумки вспомогательного оборудования пневматическое устройство, зарядил шариком.

– Я готов.

Антон оглядел двор и тоже опустил стекло.

– Чисто.

Раздался негромкий хлопок, звук осыпавшихся осколков, и двор погрузился в темноту.

– Я думал, пробьет, а он разбил, – сокрушенно вздохнул Дрон.

– Ждем пять минут и приступаем, – сказал Антон.

– Понял.

Это время было необходимо для того, чтобы те, кто обратил внимание, что во дворе стало темнее, отошли от окон. В то же время грузины могли заподозрить неладное и наблюдать за стоянкой.

– Я пошел, – раздался голос Дрона.

Антон увидел, как Василий выскользнул из машины и направился к стоянке.

Через минуту в наушнике раздался его голос:

– Я готов.

Это означало, что Дрон приготовился включить последнее ноу-хау одного из закрытых НИИ. Портативное устройство, совмещенное с небольшой антенной, в течение нескольких секунд выдает огромный диапазон сигналов, которые испускают брелоки автосигнализации. Это не гарантировало, что они совпадут с тем, что на машине, но все же эта электронная отмычка считалась довольно эффективной. Можно, конечно, пойти по другому пути и дождаться, когда Кикола снова куда-то поедет. Тогда сигнал его брелока можно попросту записать.

Неожиданно Антон принял решение отложить этот вопрос. Он вдруг подумал, что раз грузины так обезопасили квартиру, то и про машину не забыли. Вполне возможно, что у них при себе имеются портативные сканеры.

– Давай назад, – скомандовал Антон и вышел из машины.

Мансур убрал документы в сейф и направился в ремонтное помещение. Въездные ворота были уже закрыты. Несмотря на большое количество установленных под потолком ламп дневного света, здесь было сумрачно. Сидя на сложенных в углу колесах, Далгат с Висой о чем-то болтали.

– Где Коля? – Мансур упер руки в бока.

Оба чеченца встали. Виса отряхнул штаны, одновременно оглядел помещение, словно ища взглядом единственного среди них настоящего автослесаря:

– Ушел.

– Точно? – Мансур подошел к воротам, проверил запор встроенной в них калитки и развернулся: – Хватит болтать, как женщины. Разве нет работы? Я сказал, что как только русский уходит, закрываетесь и выпускаете рабов!

Далгат с Висой сноровисто откидали в сторону автомобильные покрышки, сдвинули лежавший под ними деревянный настил, подняли и прислонили к стене прямоугольный лист железа, под которым оказалась крышка обыкновенного канализационного люка. Далгат прошел к стеллажу, взял монтировку, вернулся, поддел ею крышку и сдвинул в сторону. Взору открылась ведущая вниз лестница. Виса сноровисто спустился по ней. Здесь, в бетонном полу, был еще один люк. В отличие от верхнего этот был сколочен из толстых досок и закрыт на массивную задвижку. Виса открыл ее. Из прямоугольного отверстия его осветил тусклый электрический свет. Он поморщился от ударившего в нос запаха человеческих испражнений.

В небольшом помещении с бетонными стенами, на брошенных в углу матрацах, сидели два человекообразных существа. Оба были косматые и до неузнаваемости заросшие. Кожа на лице почернела от грязи, воспалившиеся глаза слезились, а торчащие из штанов босые ноги покрывали язвы. Рядом, на перевернутом ящике, лежал завернутый в полиэтилен хлеб, стояла пластиковая бутылка с водой и две банки консервов. В углу, напротив, – ведро, источавшее зловоние.