Иван Стрельцов - Истребитель снайперов

Охранники столпились у входа в тренажерный зал, не зная, что же предпринять, негромко переговаривались, то и дело оглядываясь по сторонам, ожидая команды.

Наконец дождались: во двор въехала золотистая «Альфа Ромео». Из салона выбрался начавший полнеть Серго Каспарян. Он унаследовал от отца-армянина большой орлиный нос и черные, как воронье крыло, жесткие кудрявые волосы, а от матери-узбечки темно-коричневую кожу, за что его часто принимали за латиноамериканца. Стараясь соответствовать этому имиджу, он и одевался соответствующим образом. Теперь Серго предпочитал вещи черного цвета, поверх которых навешивал тяжелую золотую цепь с массивным кулоном. На его пальцах красовалось несколько перстней с крупными изумрудами, а верхнюю часть лица закрывали солнцезащитные очки. Прислугу, охрану и даже отца он заставлял называть его не иначе, как Серхио, на испаноязычный манер.

В Амстердаме он жил отдельно от своего родителя, занимая несколько комнат в помещении ресторана «Русский пельмень».

Увидев убитого босса Ашота Каспаряна, старший охранник сообразил первым уведомить сына. Теперь Серхио, широко размахивая в такт движению своими короткими руками, быстро направлялся ко входу в особняк. Двое худых, длинных, с густой щетиной на щеках охранников едва поспевали за ним.

Быстро взбежав на второй этаж, наследник растолкал столпившихся охранников и вошел внутрь зала. Около минуты он широко раскрытыми глазами смотрел на распластанные трупы, потом по-армянски спросил:

— Что здесь произошло?

— Босс неожиданно вызвал Карена с Симоном, — доложил старший охранник. — Больше из тренажерного зала никто не вышел. Когда мы сюда вошли, все уже были мертвы.

— Они в тренажерном зале были одни? — подняв на волосы очки, спросил Серхио, уставившись на старшего охранника своими темными, слегка раскосыми глазами.

— У босса был тот пришлый русский. Его наши ребята как раз сопровождали на «стрелку» с «быками» Бушлата.

— Ну и?

— Как только охранники направились в спортзал, он вскоре вышел и совершенно спокойно направился на выход. Я думаю, бойня началась после того, как ушел русский.

— Никто не спрашивает, что ты думаешь, — прорычал младший Каспарян. Мутным взглядом он обвел собравшихся, потом снова рявкнул: — Чего все здесь столпились? Не хватало еще, чтобы сюда ворвались отморозки Бушлата и оставшихся покрошили в лапшу.

Охранники быстро покинули коридор, направляясь на свои посты. Возле дверного проема остались только личные телохранители и старший охранник, невысокий коренастый мужчина с редкими седыми волосами.

Серхио, запустив руки в карманы длинного черного плаща, медленно двинулся к убитым. Лучше всех, если так можно выразиться, выглядел Симон, две пули попали ему в грудь и плечо, обескровленное лицо бледно-фиолетового цвета приобрело умиротворенное выражение.

Карен выглядел значительно хуже, хотя пуля, вырвавшая половину затылка, все-таки не задела лица. Такого можно было похоронить даже в открытом гробу.

И совсем ужасно выглядел сам Ариец, Ашот Каспарян: от выстрела в упор его лицо превратилось в кровавое месиво. Его смерть уже не оформишь как смерть от сердечной недостаточности.

— Значит, так, будем оформлять автомобильную катастрофу, — задумчиво произнес Серхио, вынимая из кармана трубку мобильного телефона.

Зато недолгое время, что они жили в Нидерландах, он все-таки смог обзавестись кое-какими полезными связями. Одним из его верных людей был директор морга доктор Ван Калин. За хорошее вознаграждение ему не составит большого труда оформить покойников как погибших от несчастного случая. Придется, правда, трупы вывозить за город, чтобы оформить должным образом смерть всей троицы.

Договорившись с Ван Калином о приезде машин, Каспарян внимательно посмотрел на своих телохранителей и коротко бросил:

— Упакуйте их в пластиковые мешки. И пусть здесь наведут порядок. — Вторая фраза касалась старшего охранника, который оставался за главного на вилле.

Отдав необходимые распоряжения, Серхио направился в кабинет отца. Несмотря на горечь и боль потери, все эмоции младший Каспарян отбросил, он должен был все проверить и убедиться в своих подозрениях.

В кабинете все было как обычно: пластиковая мебель, опущенные жалюзи на окне. На стене в массивной раме висела картина с горным пейзажем, который отцу напоминал родную Армению.

Несмотря на возраст, покойный Ашот Каспарян легко принимал все новшества, хотя был человеком дальновидным и осторожным.