Стивен Хантер - Я, снайпер

— Ник, это твоя епархия. Не стану учить тебя твоей работе.

— Ну хорошо, — кивнул Банджакс, — я вас понял. Все в порядке. Однако у меня самого не осталось особого пространства для маневра. Могу только пообещать, что постараюсь не выпускать Талсу на страницы газеты, но если меня прижмут, возможно, нам придется встретиться снова. И тогда я приду с диктофоном и задам самые неприятные вопросы.

— Буду рад обсудить с вами то, что произошло в Талсе, мистер Банджакс. Вот, даю вам номер своего прямого телефона, звоните в любое время. Если у меня появится какая-либо свежая информация, я дам вам знать в первую очередь. Это все, что я могу сказать.

Наконец в два часа ночи в среду Боб покинул дом Стронгов. Его ждал Денни Вашингтон.

— Господи, как же я проголодался! — признался Свэггер, когда сел в машину. — Здесь поблизости есть какая-нибудь забегаловка, которая еще открыта?

— Ты похож на бездомного, — усмехнулся Вашингтон. — В старые времена я забрал бы тебя в кутузку. Но сейчас я должен назвать тебя сэром и спросить, не нужна ли тебе помощь.

— Добро пожаловать в новые времена.

— Твою мать, дружище, что же это творится? Ладно, я знаю одну круглосуточную точку, там собираются полицейские. Ты ничего не имеешь против ужина в окружении фараонов?

— Нет, если только фараоны не будут против ужина со мной.

Они направились в заведение под названием «У Джонни», перед которым выстроился ряд сине-белых патрульных машин. Зал был ярко освещен лампами, а кроме того, обилием белых лиц, что являлось большой редкостью для этой части города. Куда бы ни смотрел Свэггер, он видел фуражки с околышком в бело-синюю клетку — визитные карточки чикагской полиции. Он оказался в бело-синей вселенной. Вашингтон направился между столиками к кабинке в дальнем конце зала, по пути кивая другим пилигримам, но никому не представляя своего приятеля. Свэггер узнавал эти лица, суровые физиономии городских воинов, обрамленные или ежиками, или тщеславными, более сложными прическами. Почему некоторые полицейские уделяют столько времени своим волосам? Так или иначе, они с Вашингтоном устроились в кабинке, заказали кофе, яичницу с беконом и тосты, все в количестве, достаточном для целого батальона.

— Итак, ганни, ты мне откроешь какой-нибудь секрет? — спросил Вашингтон, пока они ждали ужин. — Или они не предназначены для посторонних?

— Они не предназначены для посторонних, но ты входишь в команду, поэтому должен знать, — ответил Свэггер. — Перво-наперво — кто бы мог подумать? — мистер и миссис Крестоносцы во имя мира были разорены.

— В каком смысле разорены?

— Разорены в смысле «мы не можем платить по счетам». Стронгу досталось небольшое наследство, именно на него они и жили. Но одних процентов им не хватало, поэтому они уже подчищали основной капитал и у них почти ничего не осталось. Жили они на широкую ногу. Всегда полон дом гостей; радушные хозяева Стронги тратили целое состояние на вино, провизию и шикарные ужины на стороне. Казалось, что Стронг богат, — вот она, ирония судьбы, богатые борцы с существующим строем, богачи, отстаивающие права бедных! Но они проедали свои жалованья, весьма скромные, а гонорары за книги и выступления неуклонно уменьшались. Стронг шесть лет работал над книгой для одного нью-йоркского издательства, которое в конце концов отвергло рукопись и через суд потребовало вернуть выплаченный аванс.

— Вот те на! Ты разбиваешь мне сердце.

— Да, — продолжал Боб, — и это в нашей стране бесконечных возможностей. Итак, положение Стронгов было отчаянным, по крайней мере таким оно выглядит со стороны.

— Судя по всему, быть революционером не самая высокооплачиваемая работа.

— А еще Стронгу несколько лет назад пришлось выплатить триста тысяч долларов одной дамочке, которую он трахнул, пообещав бросить Митци и жениться. Затем он передумал. Стронг боялся огласки, не хотел скандала, и за это ему пришлось выложить кругленькую сумму. Вот тебе и борцы за нравственность.

— Как ты все это раскопал?

— Я вскрыл пароль компьютера и выяснил файл с комбинацией от сейфа. Когда я первый раз прошелся по дому, я не заметил сейф, но тот был в углу кабинета Стронга, под половицами. Если уверен, что сейф есть, его можно найти. И все это было в сейфе — письма адвокату о выплате трехсот кусков и прочее. Все в сейфе.

— Гм. Значит, если войти в дом, не зная комбинации, без медвежатника никак не обойтись?

— Верно. Да, да! — Боб почувствовал, что мысли Вашингтона уходят в новом направлении, к медвежатнику, которого, возможно, удастся разговорить. — Значит, должен быть медвежатник, который…