Стивен Хантер - Я, снайпер

Боб вытащил из сумочки стеклорез, постучал по окну, чтобы убедиться, что это не сверхпрочный плексиглас, и в награду ощутил вибрацию стекла. Он развернул инструмент, и бурав, размещенный на противоположном конце рукоятки, оказался вверху; Боб с силой надавил на него, совершая вращательные движения. Стекло поддалось, стираясь в порошок. Вскоре отверстие стало достаточно большим, можно было зацепиться резцом. Боб быстро сделал в стекле разрез длиной четыре дюйма, развернул стеклорез горизонтально и снова принялся за работу. Совсем немного времени — и он нацарапал на стекле квадрат четыре на четыре дюйма. Затем Боб достал изо рта жевательную резинку и осторожно прилепил ее к стеклу, нажав достаточно сильно, чтобы она приклеилась, но не настолько сильно, чтобы стекло лопнуло. Боб потянул на себя резинку, и квадрат стекла площадью шестнадцать квадратных дюймов с хлопком выскочил наружу. Свэггер осторожно положил его на землю.

Кусачки оборвали центральный провод, к которому были подсоединены четыре датчика в углах, после чего Боб повернул защелку, открыл окно и проник внутрь. Он притворил за собой окно, однако теперь в квадратное отверстие в стекле проникали порывы ветра. Но тут уж ничего нельзя было поделать; ковбои этого не заметят — по крайней мере, так гласила теория.

Боб подождал, пока его глаза привыкли к темноте, не тронутой блеском звезд и отсветами далеких прожекторов. Не вызывало сомнений, что он попал в кухонную кладовку: повсюду стояли упаковки бутылок кетчупа, горчицы и других приправ, а также коробки с бакалеей. Сияющая дверь из нержавеющей стали открывала повару доступ в холодильник, где хранились скоропортящиеся продукты. Боб шагнул к входной двери, повернул ручку и чуть приоткрыл дверь. Он не заметил ничего заслуживающего внимания: унылые зеленые стены, еще несколько закрытых дверей, вероятно в другие кладовки, а в дальнем конце камера, отгороженная решеткой, где можно запереть излишне ретивых журналистов или случайно забредших пьяниц, в ожидании, когда за ними приедет полиция из ближайшего города. В противоположной стороне была лестница, Боб бесшумно приблизился к ней, поднялся до середины — заскрипит ли под тяжестью его тела старое дерево? Нет, к счастью, не заскрипело — и двинулся дальше.

Наконец он набрел на просторную комнату, ярко освещенную, но пустую. Убогая мебель из дешевого супермаркета, изрядно потертая от повседневного использования, стопки журналов, от «Оружия и боеприпасов» до «Резвых кошечек». Другими словами, хлам и беспорядок мужского общежития. Банки из-под пива, пластиковые тарелки, обертки от шоколадных батончиков — все как в любом дежурном помещении в любой точке земного шара. Боб уловил ощущение глубокого сна — кто-то храпел, кто-то громко пукал, кто-то беспокойно ворочался, мучимый кошмарами, — и рассудил, что наверху спят.

Проскользнув вдоль стены, он осторожно заглянул на кухню и увидел, что повар еще не начал готовить завтрак для утренней смены. Рядом размещался оперативный центр — Боб догадался по сероватому свечению мониторов видеонаблюдения, проникавшему в приоткрытую дверь. Там обязательно кто-то есть, один дежурный, а то и двое; там же сейф с оружием, и в нем, Боб может поспорить, спрятан тот таинственный предмет. Разве можно на всем ранчо отыскать более надежное место, чем это помещение, которое круглосуточно охраняют вооруженные ребята, имеющие приказ без предупреждения открывать огонь? Разумное предположение, если во всем этом вообще есть что-то разумное.

Боб гнал прочь всякие нехорошие мысли. Он не хотел и думать о том, что Том Констебл просто уничтожил предмет (он этого не сделает, обладание предметом щекочет ему нервы, он уверен, что всегда успеет его уничтожить, предмет имеет для него особое значение); или запер в сейфе спальни, где прежде прятали свои драгоценности его жены, а теперь гости; или постоянно носит его с собой, дорогой и желанный; или положил его в банковскую ячейку крупнейшего хранилища в мире. Нет-нет, только не это, ничего подобного, об этом не может быть и речи, такое просто невозможно.

Боб вышел из-за угла.

— Привет, — сказал он.

— Что? — недоуменно спросил дежурный, поднимаясь из мягкого кресла, в котором он смотрел не на мониторы видеонаблюдения, а на экран телевизора, где показывали что-то про звездолеты.

Боб прыснул перцем в лицо и глаза охранника, и тот, потеряв ориентацию, повалился на пол, захлебываясь кашлем. Боб надежно сковал его пластмассовыми наручниками.