Иван Стрельцов - Уничтожить всех

Выбор у разведчика, конечно, был не особо широкий — внизу десятки метров до поверхности океана. Сорвись вниз, и уже неважно, какой частью тела войдешь в воду, результат будет одинаково фатальным. Оставался только подъем наверх по скользким, как стекло, балкам, да еще установленным под углом.

В мозгу морпеха всполохами рекламных слоганов вспыхивали путающиеся между собой мысли: «Второй попытки не будет»… «Голова человеку дана не токмо шапку носить»… «Умираем один раз»… «Безвыходных положений не бывает».

Царящий в голове сумбур буквально доводил мозги до кипения, теперь сознание Дениса находилось на грани истерики. Такое майору доводилось видеть на войне, когда обезумевшие бойцы не выдерживали и выскакивали из окопов под ураганный огонь. Тем самым увеличивая статистику потерь.

«Салага», — успокаиваясь, обругал себя Давыдов, восстанавливая собственное внутреннее равновесие и беря за основу последнюю мысль. «Безвыходных положений не бывает». Сейчас он пытался вспомнить, что было известно о верхолазании и альпинизме. В голову почему-то приходили воспоминания рассказов Олега Шувалова о средневековых шпионах-ниндзя, которые умудрялись создавать иллюзию полета или ходьбы по воде. На самом деле все было куда проще — маленькие люди в черном просто двигались на большой скорости, отталкиваясь от различных предметов. Если через реку, то это были скрытые в воде камни порогов, в лесу — ветки деревьев, пни, валуны…

Воспоминания из японской истории толком не помогли, но, совершенно успокоившись, Денис уже принял решение, как действовать дальше.

Первым делом он стащил парусиновые туфли, завязал шнурки и повесил их на шею, не забыв затолкать внутрь носки. Потом расстегнул ремень, «Глок-19» сунув в глубокий задний карман, кобуру пришлось выбросить. Оставшихся три ножа также пришлось рассовать по карманам комбинезона. Застегнутый разгрузочный жилет он скрутил до размера батона колбасы, затем свернул «восьмеркой» и надел на ступни на манер полинезийских собирателей кокосов.

«Вроде все готово. Ну, с богом», — собравшись с духом, мысленно перекрестился морпех и начал свое восхождение.

Взмахнув рукой, Денис забросил наверх ремень. Тяжелая пряжка на манер грузила обвила круглую балку, а грубая телячья кожа плотно пристала к гладкой поверхности.

Прижимаясь голыми ступнями к балке, морской пехотинец стал подтягиваться…

Подъем наверх превратился в бесконечную пытку, выматывающую тело и душу. Мышцы от напряжения каменели, но Денис этого не замечал. Подтягиваясь на ремне, он отталкивался ногами. Метр за метром разведчик продвигался вверх, делая короткие передышки на поперечных балках. Затем снова и снова карабкался.

В голове уже не было никаких мыслей, только одно желание — добраться до верха, ощутить под ногами твердую поверхность.

Взобравшись на очередную поперечную перекладину, Денис увидел в десяти метрах перед собой квадратный проем воздуховода, прикрытый алюминиевой решеткой.

Переведя дух, разведчик стал подбираться к вентиляционной шахте. Теперь было главное — совладать со своим эмоциями, любая небрежность могла стоить жизни. Наконец пальцы впились в полозья решетки. От напряжения набрякли жилы на руках, шее и лбу морского пехотинца. Прикрыв глаза, майор сделал два глубоких вдоха, потом с силой рванул решетку на себя. С противным скрежетом алюминий разошелся в местах вкрученных шурупов, решетка оказалась в руках Давыдова.

Отбросив ее в сторону, Денис, подобно гигантскому питону, вполз в черный проем вентиляционной шахты. Душное, пыльное и тесное пространство тем не менее сейчас ему казалось родным и уютным, как когда-то в далеком детстве, когда он прятался в бабушкином чулане.

Вытянув вперед руки, морской пехотинец замер, все его сильное тело била крупная нервная дрожь…

— Ну и чого мы сюды прыперлися, Мыкола?

— А шо, Степан, такы покынэмо нэтронутою цю скарбныцю? Ты тилькы глянь, скикы мы ризного барахла набралы. Дома усе згодыця, тут же на десяткы тысяч баксив аппаратуры. А шмуток скикэ, нэ на одын рик хватэ.

— А як усэ цэ барахло на пидвидный човэн затянуты? Горобець будэ гавкаты, как собака. Скажэ, мисця нэма.

— Нэ турбуйся, мист усим досыть, бачишь, скилькы жмурив тут остаэця…

Придя в себя, Денис не мог понять, что за голоса он слышит. В первую секунду даже показалось, что он сошел с ума. От этой мысли сердце бешено заколотилось, но он вовремя сообразил, что умалишенный не в состоянии поставить себе диагноз.