Иван Стрельцов - Бандитские игры

— Ясно, — угрюмо ответил старший.

— Тогда, чао.

Я круто повернулся и зашагал назад. Андрюха, подняв стекло, снова жевал бутерброд, Картунов следил за бандюгами, а небритая рожа охранника-пропойцы исчезла с крыльца диспетчерской будки, словно его и не было.

Снова лента трассы перед глазами, но теперь уже не я вел машину. Еще полчаса назад я засыпал за рулем, но после встречи с бандюгами сон как рукой сняло. Чувствуя, что не усну, полез в карман за сигаретами.

Трасса жила своей обычной жизнью, машины двигались с запада на восток и наоборот. День только зарождался.

Впереди высилась бело-красная полоса шлагбаума, вертикально задранная вверх, рядом стояла скособоченная каменная будка смотрителя. Возле будки на длинной бельевой веревке был привязан маленький белый козленок.

— К переезду подъезжаем, — объявил нам Акулов.

— Угу, — кивнул я, глядя на ползущий впереди нас грузовик.

Машина была доверху нагружена нехитрым скарбом, старой мебелью, какими-то корзинами, перетянутыми ремнями и веревками. «Вот еще кто-то поднялся со своих мест в поисках лучшей доли», — задумался я в очередной раз о теперешней жизни. Но тут мои мысли развеял звон предупреждающей сирены, из будки смотрителя выбралась толстая бабуля в оранжевом жилете, надетом поверх стеганой фуфайки, и, переваливаясь по-черепашьи, заспешила к лебедке, опускающей шлагбаум, Акулов надавил педаль тормоза. За нами пристроились «Жигули» с груженым прицепом.

— Интересно, что этот козленок делает у дороги? — поглядывая на маленькое рогатое существо, проговорил я.

— Пасется, — барабаня пальцами по рулю, ответил Андрей.

— Это зимой? — усомнился я.

Из-за поворота появился грузовой состав, его тащил светло-зеленый локомотив. Состав быстро приближался к переезду.

— Дышит свежим воздухом, — высказал свое мнении беглый вице-мэр.

От нечего делать я решил поспорить с нашим пассажиром. Широко улыбаясь, развернулся к Картунову и уже хотел вымолвить: «Вадим Григорьевич, откуда здесь свежий воздух?», но, едва мой взгляд скользнул по трассе назад, как слова застряли в горле, а улыбка улетучилась в одно мгновение.

— Андрюха, газу, — только и смог проговорить я.

Акулов перестал барабанить и взглянул в зеркало заднего вида. К переезду медленно приближались два черных «Мицубиси-Паджеро».

Андрей сдал назад, едва не смяв капот «жигуленка» вывернул руль, рванул к переезду. Водители «Мицубиси»

мгновенно среагировали на наш маневр, соскочив с трассы, понеслись нам наперерез в объезд постройки путевого смотрителя.

Под ударом бампера «Шевроле» бело-красный шлагбаум разлетелся веером щепок, мы пронеслись в полуметре от надвигающейся громады поезда. Уф, аж дух захватило…

Оба «Паджеро» взлетели на железнодорожную насыпь и взвившись над рельсами в синхронном прыжке, перемахнули через рельсы, едва не попав под таран несущегося локомотива.

— Ни хрена себе, каскадеры Голливуда, — вырвалось у меня, действительно, зрелище было захватывающим (представляю, как поотвисали челюсти у народа на переезде).

Оба «Мицубиси», переваливаясь на ухабах, выбрались трассу, и началась погоня.

Спидометр нашего «Блейзера» зашкаливал за сотню, но «Мицубиси» не отрывались. Андрюха скрипел зубами, что-то бормотал себе под нос, но уйти от преследования не получалось.

Пейзажи за окном мелькали, как в ускоренном кино, железобетонные столбы — мелкими черточками, встречные машины — размытыми пятнами, а попутные оставались позади, как стоячие.

Вырвавшись на пустынный участок трассы, Акулов попытался выжать из машины еще что-нибудь, но дорога пошла на подъем, и мотор натужно зарычал. «Мицубиси» сокращали расстояние.

— Ничего, ничего, — утешал себя и нас Акулов, — сейчас перевалим за бугор и снова оторвемся.

Наши преследователи как будто услышали его слова, у ближайшего «Паджеро» вспыхнул огонек на манер сварочного, и тут же к нам устремились светлячки трассеров. Автоматная очередь пронеслась в каких-то паре метров от «Блейзера».

«Мимо, — радостно подумал я, но тут же мозг пронзила тревожная догадка: — Для того и стреляют трассирующими, чтобы скорректировать огонь. Еще одна очередь и…»

Новая очередь не прозвучала, мы перевалили через холм и понеслись под гору. Трасса по-прежнему была пустынна, по обеим ее сторонам простирались бескрайние просторы вспаханных полей.

— Вадим Григорьевич, ложитесь на пол, — поглядывая в зеркало заднего вида, приказал Картунову Андрей, потом обратился ко мне: — А ты пристегнись.