Иван Стрельцов - Проект Вайнах

— Знакомьтесь, Журавлев Андрей Андреевич, — представил гостя главный чекист. — Генерал-лейтенант из…

— ГРУ, — закончил за шефа Бородин, он не первый год служил в госбезопасности и много чего знал о "смежниках".

— Теперь уже нет, — улыбнулся Журавлев. Сыскарь ему сразу понравился, настоящий волкодав. — Сейчас я возглавляю "Комитет информации".

— Что это такое? — поинтересовался подполковник.

— Временная структура… Но об этом позже. Сперва давайте урегулируем формальности, потом получите всю необходимую информацию.

После того как оперативники подписали бланки верхнего уровня государственной тайны, где была стандартная запись, предупреждающая о наказании за ее разглашение (сыскари, как и их прямой шеф, тоже были "не первый год замужем" и прекрасно понимали, для них в данной ситуации стандартного наказания не будет), генерал Журавлев подробно описал сложившееся положение вещей, закончив словами:

— Военная разведка идет по следу от места похищения боеголовки. Вам, коллеги, придется искать следы спрута здесь. Именно отсюда "растут ноги", поэтому придется хорошо встряхнуть еще раз железнодорожную диспетчерскую РВСН. Там уже работает Служба внешней безопасности, они вам передадут документацию, надо еще раз пропустить диспетчеров через "мелкое сито". Террористы о БЖРК знали все до мельчайших деталей. Главное, они были хорошо осведомлены о маршруте ракетного комплекса, а это могли знать только диспетчеры.

В кабинете воцарилась тишина, оперативники переваривали полученную информацию, Задание было колоссальным по своему объему, а лимит выделенного времени был ничтожен. Но иначе и быть не могло, слишком страшная ставка была на кону. Каждый сейчас обдумывал свои действия в предстоящем расследовании.

— Вопросы есть? — спросил генерал Журавлев. Вопросов не было, профессионалы были готовы к предстоящей миссии.

Смуглолицый гигант Зияд Хашаба наблюдал, как несколько его бойцов, стащив с недавно угнанного "МиГа" сетку, подогнали к самолету небольшой колесный тягач. Зацепив жесткой сцепкой носовое шасси крылатой машины, тягач потянул его в направлении выложенной металлическими плитами импровизированной взлетной полосы.

Огромный земельный участок был частной собственностью, купленной специально для этой акции через подставных людей "Наследниками Османа".

Майор Хашаба залюбовался волнистым профилем истребителя. Настоящий военный прекрасно знал цену современному вооружению и очень сожалел, что придется распрощаться с подобным образцом.

Из стоящего недалеко от полосы трейлера выбрались Ежеф Сендер и Хусейн Байрамов. Невысокий, полный, он смешно семенил короткими ногами, едва поспевая за облаченным в высотный комбинезон мадьяром, и быстро говорил:

— Давайте, Ежеф, повторим ваши действия.

— Что повторять, — хмыкнул Сендер. — Я все помню наизусть и так.

— И все-таки, как говорят русские, "повторение — мать учения".

— Хорошо, хорошо, — сдался мадьяр. Поудобнее перехватив гермошлем, он заговорил. — Взлетаю курсом на восток, дальше иду в автоматическом режиме. Чтобы радары не засекли, высота пятьдесят метров по контуру гор. После двух часов полета выхожу в зону узконаправленного радиомаяка, перехожу на ручное управление. Дальше посадка на ваш тайный аэродром. Все, цветы и радостные овации.

— Не слишком веселитесь, — попытался урезонить пилота Хусейн Байрамов. — Не забывайте, что садиться вам придется не на обычную посадочную полосу.

— Помню, — кивнул Ежеф и тяжело вздохнул. — Ваш аэродром — дырка в горе на высоте полторы тысячи метров над уровнем моря. Но если ваш радиомаяк точно выведет меня на цель, проблемы с посадкой не будет.

— Ваши бы слова да богу в уши, — пробормотал толстяк. У него с утра было плохое настроение, глодало тревожное предчувствие. К чему бы это?

— На все воля Аллаха, — не упустил случая подтрунить над борцом за веру летчик.

— Вот именно, — кивнул бывший чиновник Внешпосылторга. Внезапно спохватившись, взглянул на циферблат своих наручных часов и быстро затараторил: — Черт возьми, до взлета десять минут, идите готовьтесь. Мы не имеем права выходить из графика. Подготовленный для пролета коридор будет действовать строго отведенное время.

— Все будет, как говорят американцы, о'кей, — дружески хлопнул толстяка по плечу Ежеф Сендер. Надев на голову гермошлем, он легкой пружинистой походкой направился к самолету.