Сергей Зверев - Должок кровью красен

А бухло да девки, какими бы они дешевыми ни казались, все-таки денег стоят. Вот и решили коммерчески продвинутые иностранцы свой бюджет пополнить перепродажей разных красивых заграничных вещей: джинсиков, рубашечек, кроссовочек да маечек с надписями не по-нашему. Ясно, самому на рынок с барахлом заграничным не сунешься: страшно. Сокурсникам много не продашь: советскому студенту на пачку «Примы» да бутылку «Жигулевского» не всегда хватает. Что же делать?

Смотрит освобожденный комсомольский секретарь политехникума на страдания прогрессивной зарубежной молодежи, сочувствует. И думает: почему бы классовым братьям не помочь?

Контакт со студентами иностранными ему по должности положен: «политико-воспитательная работа». Бояться в родном техникуме вроде бы некого, облико морале вне подозрений. А насчет перепродажи барахла заграничного – так это и вовсе не проблема: вон друг детства, профессиональный фарцовщик Миша Супрун, любую партию товара за сутки загонит.

Посмотрел Петя, пообщался с иностранцами, переговорил с фарцовщиком Супруном – и решился. Предложил заграничным страдальцам свою помощь. И здорово, между прочим, у него сразу бизнес пошел: прониклись к нему негры да арабы доверием; видно, классовое чутье у них здорово сработало. Короче говоря, за несколько недель перепродажа арабско-негритянского барахла была поставлена на конвейер. Петя все это барахло фарцовщику Супруну на реализацию отдает, тот модникам городским загоняет, а прибыль – пополам.

Вскоре, однако, закончились у иностранных студентов шмотки. Да и деньги советские, видать, тоже закончились. Иначе бы знакомые алжирцы ему другой товар не предложили… Увидел Хомуталин товар предложенный, испугался не на шутку. Чего уж, по тем временам всякий такого испугается! А товар такой: небольшая прямоугольная бумажка серо-зеленого цвета. На одной стороне – мужики какие-то волосатые да надписи не по-русски.

На другой – достопримечательности города Вашингтона и тоже надписи не по-русски. Короче, товар предложенный деньгами американскими оказался. Баксами называются. В середине восьмидесятых такие деньги советскому человеку только в прогрессивных иностранных фильмах «об их нравах» положено было видеть, но в руках держать – упаси бог!

С одной стороны, конечно, заманчиво бакс по два советских рубля покупать вместо четырех по курсу черного рынка. С другой – боязно: страшный-страшный КГБ, статья УК «Валютные махинации», конец карьеры, показательный суд, этап, Сибирь…

Короче говоря, прощай, Родина и карьера. Посоветовался Хомуталин с фарцовщиком Супруном, подумал, прикинул… И вновь согласился.

А чего ему, собственно, бояться? Стучать на него арабы не станут – самим валютоторговля боком вылезет. Перепродавать баксы комсомольский секретарь тоже не будет – на это Миша Супрун есть. Главное, чтобы свидетелей валютных махинаций рядом не оказалось…

Вот тут-то Петя и промахнулся, потому как о фарцовочном его бизнесе прознался каким-то образом Владимир Янчевский – помощник директора политехникума по работе с иностранцами. То, что Янчевский штатный кадр КГБ, – это даже уборщицы в техникуме знали. Но как ему о валютных махинациях Хомуталина стало известно – то никому неведомо.

КГБ, оно и есть КГБ.

Короче говоря, как-то погожим весенним вечером позвонил товарищ Янчевский товарищу Хомуталину домой и предложил: не хотел бы ты, дорогой товарищ, встретиться в неофициальной обстановке, по городу погулять, пивка попить, о том о сем побеседовать? О чем? Да об идейно-воспитательной работе, например…

Оробел Хомуталин, но отказать не посмел. В общем, встретились они, да так целых полтора часа проговорили. Выложил Владимир Иванович перед вождем комсомольским весь компромат: и про шмотки заграничные, и про бумажки зеленые, и еще кой про что. Схватился Петя за сердце, хотел на колени пасть: не губи, мол! Улыбнулся Янчевский ласково: да ладно, это я тебе не по службе, а по дружбе скорее, чтобы от поступков необдуманных предостеречь… Улыбнись, комсомольский товарищ, расслабься, пошли лучше пива выпьем да на отвлеченные темы поговорим!

Какие отвлеченные темы они там за пивом обсуждали – неизвестно. Но не сдал после той беседы чекист Янчевский секретаря Хомуталина славным органам.

А с началом перестройки и «ускорения» карьера хомуталинская круто вверх пошла. Ко-оператив открыл под крышей Центра молодежной инициативы. Затем видеосалон. Затем кафе в центре города. А затем себя целиком и полностью бизнесу посвятил. Разбогател Петр Владимирович невероятно, весь из себя такой важный-преважный, крутой-раскрутой. Фуа-гра жрет, черной икрой срет, из заграниц не вылазит.