Аслан Кудабаев - Сила одного

Ему повезло. Никто в него не выстрелил, не окликнул, не поднял тревогу. Данко осторожно стал открывать дверь казармы. Прямо напротив двери, на тумбочке, стоял “дремальный”. На счастье Данко он занимался тем, чем занимаются все дневальные в предутреннее время— дремал. Однако дремал он чутко. Едва Данко сделал несколько шагов в его сторону, дневальный открыл заспанные глаза. И сразу же— от удивления— рот. Сделав одной рукой знак молчать, Данко другой направил на дневального автомат. У того рот медленно закрылся, но глаза расширились еще больше.

— Кто ответственный по роте? — приглушенным голосом спросил его Данко.

— Старшина… — услышал Данко желанный ответ.

— Где он?

— В каптерке.

Данко узнал, что ему было нужно. И оставлять за спиной этого дневального, который уже был ему не нужен и который наверняка тут же поднимет тревогу, было нельзя.

— Подбери свои зубы… — бросил ему Данко.

— Чего?… переспросил дневальный, недоуменно посмотрев на пол.

Не медля, Данко шарахнул его прикладом по оказавшемуся перед ним стриженому затылку. Застонав, дневальный грузно упал на пол. Данко двинулся к ротной каптерке.

На секунду остановился перед закрытой дверью… и, сделав глубокий вдох, с силой толкнул дверь вперед… но дверь не поддалась: она оказалась запертой изнутри. Мгновенно вспотев, Данко, чуть отклонившись назад, что было сил снова ударил плечом в дверь каптерки, вложив в этот удар всю свою силу и вес… Дверь легко распахнулась, а Данко по инерции влетел и сбил с ног открывшего замок и обалдевшего от неожиданности старшину. С размаху грохнувшись на пол, оба, сцепившись, покатились по полу. Данко наконец представилась возможность дать выход накопившейся в нем ненависти. К виновнику его бед— старшине. И Данко дал ей выход сполна. За две минуты отдубасил здоровенного, но разжиревшего, мясистого прапора. Затем, вскочив, подхватил свой автомат:

— Ну, сука, вставай!

Побитый прапорщик поднялся с пола. Вытер окровавленной рукой со лба стекавшую темную кровь. И, видимо, уже оправившись, зло бросил:

— Зря ты это делаешь. Тебе все равно не уйти. Ты— труп.

Резко, почти без замаха, Данко врезал прикладом прапору в грудь. Тот отлетел на стоявшие за ним стеллажи с формой. Шатаясь, снова стал подниматься.

— Запомни, сука, говорю здесь я! — склонившись, прорычал ему в ухо Данко. — Ты— только отвечаешь, когда тебя спрашивают. И отвечаешь правильно. Иначе— ты у меня захлебнешься кровью. Ты меня понял?

— Понял…

— Вопрос первый: кто подослал ко мне на “гарнизонку” Тайсона?

— Этого я не знаю.

Данко снова ударил старшину, на этот раз— стопой ноги прямо по голени. Старшина чуть не взвыл.

— Ответ неверный. Повторяю свой вопрос: кто подослал ко мне Тайсона?

— Я на самом деле не знаю… Я лишь сообщил им, где ты находишься.

— Кому— им?

Прапорщик молчал.

— Я тебя спрашиваю: кому им? — по буквам повторил Данко.

— Я тебе сейчас на это отвечу… внезапно раздался негромкий женский голос за спиной у Данко. — И на другие вопросы-тоже. Только сначала брось автомат. Иначе я просверлю дырку в твоей пустой голове.

Обернувшемуся Данко в грудь смотрел здоровый, с накрученным на ствол глушителем пистолет “ТТ”. А в глаза ему, холодно и не мигая, смотрела…Наташа. Его рука с автоматом опустилась вниз. Не от того, что Данко испугался выстрела— от неожиданности. Хотя он давно чувствовал, что Наташа не на его стороне.

Не мешкая ни секунды, мгновенно взбодрившийся старшина подскочил к нему, вырвал из его рук автомат и, размахнувшись, хотел было ударить Данко. Но тут же застыл, остановленный негромким окриком Наташи.

— Постой. “Замочить” его всегда успеем. Сначала— поговорим.

Старшина беспрекословно повиновался. Отступил в сторону. Взвел автомат. Теперь уже он— на Данко. За секунды все изменилось.

А Наташа, видимо, обладала над здоровенным прапором немалой властью. И, по всей видимости, не только над ним. Глаза ее говорили об этом. Жестокие глаза, решительные. Такими ее глаза Данко прежде не видел. Да, такая не остановится ни перед чем.

— Значит, ты хотел узнать, кто подослал к тебе в камеру Тайсона? — вкрадчиво спросила она. — Но, наверное, тебя и волнуют и другие вопросы? Ну что ж— давай, задавай!

Внимательно глядя на Наташу, Данко молчал.

— Ну, чего же ты молчишь, умник? От страха язык проглотил? Тогда я сама тебе все расскажу. Все— с самого начала. С того самого случая, когда исчез рядовой Платонов. И якобы повесился этот Салахов.