Владимир Колычев - Бандитские шашни

– Хорошо, я передам на волю, чтобы двадцать процентов от наваров шли на тюрьму, – выслушав смотрящего, сказал Джек.

Откуда Каштану знать, сколько это – двадцать процентов? Джек скажет Шраму, чтобы отстегивал три-четыре сотых от общей части.

– И еще сто штук зеленью сразу зашлю, – добавил он.

Вор самодовольно улыбнулся. Ну да, как ни крути, а он одержал победу над самим Джеком. И сто штук для него действительно очень большие деньги. Как бы от восторга не запищал.

– Я слышал, у тебя рамсы с восточной братвой, – выдержав паузу, сказал Каштан.

– Есть такое.

– Вайс там какой-то под себя всех взял…

– Вот именно, какой-то. С бухты-барахты.

– Ну, ты тоже не из Мадридского двора взялся, – усмехнулся Каштан. – С того же бугра занесло… Короче, Вайс у нас, на крытке. За какие грехи не знаю, но менты его через пресс-хату прогнали.

– И что? – заинтригованно, спросил Джек.

– Да ничего. Лохмачей, как слон моську, растоптал…

– Он может. Каратист, – презрительно скривился Джек.

– А чего морщишься?

– Дурака свалял. Мы его в темному углу зажали, в замес пустили. Наглухо надо было… Ну ничего, еще не поздно.

– Что ты ему можешь сделать?

– Здесь – ничего. Но если ты подпишешься…

– Хочешь, чтобы его здесь заглушили?

– Хочу.

– А оно нам нужно?

– Даже не сомневайся. Если Вайса заглушить, вся его система на воле посыплется. Мои пацаны «восточных» голыми руками возьмут. А это большой навар, с которого твой общак долю получит…

– Резонно. Только тут бабка дедкам надвое дала. Может, возьмут «восточных», может, нет. Да и Вайс не простой фрукт, если лохмачей отымел. Братва его здесь зауважала после такого дела. Не каждый против него теперь подпишется…

Каштан смотрел на Джека с насмешкой. Не трудно было понять, куда клонит смотрящий.

– Сколько?

– Пятьсот штук сверху.

– Сколько?! – не поверил своим ушам Вайс.

– Я сказал сколько.

– Но это чересчур!

– Вайс тоже при делах, и братва о нем не забывает. И он с тобой на рамсах. Я думаю, он двести штук найдет…

– Для чего?

– Для кого. Для тебя.

– А почему всего двести?

– Я же тебе сказал, братва его в тюрьме зауважала. Не каждый подпишется. А ты для братвы индюк надутый. И корова дойная. Я знаю, статья у тебя серьезная, ты здесь надолго. И мы будем тебя иметь. А не будешь доиться, мы из тебя петуха сделаем, а потом в суп… А ты, наверное, думал, что умней всех?.. Ну, так что, когда пол-лимона ждать?

Джек понял, что его развели как последнего лоха. Но деваться некуда – или платить, или самому становиться под раздачу. Можно бросить клич по бригадам, братва соберет деньги, но это долго. К банковскому счету без Джека доступа нет. Из бизнеса деньги без него тоже не вывести. Но вариант все-таки есть – забрать деньги из черной кассы. Он объяснит Шраму, как вскрыть схрон, и тот все сделает, как надо. От сейфа, правда, ключа нет, и от двери в подвал, но ведь все это можно просто-напросто взломать.

– Мне с моим бригадиром надо встретиться. И чем быстрей, тем лучше.

– Называй, кто тебе нужен. С ним свяжутся. И свиданку организуем. Все сделаем, лишь бы деньги были…

– Будут деньги.

– Отвечаешь?

– Да.

– Срок у тебя – три дня. Время пошло.

Джек уронил голову на грудь. Плохое предчувствие у него. Как бы не облажаться…

Шрам не скрывал своего возмущения.

– Ни фига себе, по сотке в месяц отстегивать! И еще шестьсот штук сразу! Где такие бабки взять?

– Тебе же сказали, где, – косо глянул на него Фома.

– Это общаковые деньги.

– Так на то и общак, чтобы своих с кичи вытаскивать.

– А на какие шиши я адвокатов нанимал? А с ментами вопросы решал?.. А-а! – Шрам беспомощно махнул рукой.

Увы, но Джек – это святое. Шрам хоть и основной сейчас, но бригадиры не позволят ему занять его место. Сход будет, и если Шрам потянет против Джека, ему предъявят, как предателю. Со всем отсюда вылетающим… Не зря Фома уже сейчас на него косится. И поехал он со Шрамом к общаку не просто так – смотрит он за ним, чтобы бабло налево не ушло.

– Слушай, Фома, а чего ты со мной едешь? Джек со мной этот вопрос обтирал, мне сказал, за лавьем ехать.

– Ну, ты же мне сказал, что за общаком едешь. И я с тобой. А тебе что-то не нравится?

Машина подъехала к воротам двухэтажного дома, и неловкий разговор оборвался сам по себе. Водитель посигналил, но из дома никто не выходил.

– Ксюха должна быть, – сказал Шрам. – Она у Джека на общаке сидит, как курица на золотых яйцах… Вопрос, кто эту курочку топчет?