Владимир Колычев - Бандитские шашни

– Как там наш Павлов поживает? – презрительно хмыкнул Кирзач, пыхнув косячком.

Этот мент не сказал ему своей фамилии, думал, умнее всех. Но Джек вычислил его, нанес удар, и менты дрогнули. Извинений, правда, не принесли, но из своих застенков выпустили. Ничего, за извинениями он сам к ним придет. Когда-нибудь. Возможно, в ближайшее время. События развиваются столь стремительно, и очень скоро весь город будет под ним.

– В больнице, с травмой черепа, – самодовольно улыбнулся Джек. – Сам лично башку ему проломил.

– Жаль, не убил.

– А смысл? Его не будет, другой придет. А так он урок получил, впредь умней станет и больше не полезет на рожон.

– Логично.

– Как там на киче?

Кирзач заметил, как брезгливо шевельнулись ноздри Джека. Но это его лишь развеселило.

– Что, не нравится, как параша воняет? – гоготнул он. – А ты нюхай! Это тебе чтобы знал, как живется на киче!

– Хреново живется.

– Не то слово. И уродов там всяких полно. Кирзач им поперек дороги, они и клеят предъявы.

– Что за уроды?

– Да урла там всякая. На нож хотели поставить. Зацепили немного, – Кирзач с гордостью похлопал себя по правому боку.

Шило всего лишь оцарапало его, рана уже затянулась. Но ведь это рана! Боевая! Причем это цена победы… Впрочем, он уже давно привык побеждать. И впереди его ждут только победы.

– Эта урла у меня парашу до блеска вылизала! Нашли на кого лапу поднять, на самого Кирзача!

– И что теперь?

– А теперь я к Дачнику еду. Это его ублюдки были. Предъявить ему хочу.

– Мочить будешь?

– Не знаю, – пожал плечами Кирзач.

Он знал, что круче него в городе никого нет. И Дачник тоже должен был это понимать. И если уголовник согласится уйти со сцены, то зачем его убивать? А он должен согласиться, ведь ему деваться некуда.

– Договариваться с ним надо. Кровью тут ничего не решить, – покачал головой Джек.

– Почему?

– За Дачником воры стоят. Если Дачника убрать, они другого поставят. А воров пулей не возьмешь…

– Фуфло все это… Но ты прав, с Дачником лучше договориться. Пусть убирается из города, и все дела.

– Зачем? Оставим ему небольшой надел, пусть пользуется. Вокзал, например. Таксистов пускай стрижет, чемоданы у пассажиров дергает, наперстки и тому подобное. Это его воровские дела, пусть ими и занимается. А жирные точки мы у него заберем. Он тебя боится и пойдет на это…

– А куда он денется с подводной лодки! – с пренебрежением к врагу хмыкнул Кирзач.

– Можно даже на воровской общак отстегивать. Ну, копейки. Чисто для понта.

– Зачем?

– А чтобы статус твой поднять. Ничего себе, Кирзач зоны греет, значит, он реальный авторитет…

– Статус, говоришь? – невесело вздохнул Виталий.

А статус у него позорный. Статус парашника. Менты его зачморили, и новость об этом уже пошла гулять по тюремным камерам. Джек не гопник, и уголовной романтикой не бредит, но ему об этом лучше не знать.

– Плевать я хотел на эти босяцкие статусы! Эта урла вся с ментами повязана, под их дудку пляшет. Понты на понтах, а копнешь, так одна гниль… Ненавижу!

Машина подъехала к ресторану «Юбилейный». Штаб-квартира Дачника. Следующая станция – «Баня с девочками». Но сначала дело.

Плана как такового у Кирзача не было. Но бывают случаи, когда лучший план – это отсутствие такового. Главное, лихо идти напролом, и тогда удача будет подсвечивать путь.

Он забрал с собой всех, даже водителей. И автоматы из багажника захватили. Сам Кирзач шел впереди, быстро, уверенно, ничуть не сомневаясь в своем могуществе.

Из дверей ресторана ему навстречу выскочил мордастый детина в спортивном костюме. Бугай этот казался таким огромным, что Кирзач дрогнул бы перед ним, окажись он вдруг в недавнем прошлом. Но сейчас Виталий на белом коне, за ним крутая кавалерия. И шашка в руке. И еще он ничего не боится. Поэтому и не дрогнула рука, в которой он держал пистолет. Правда, стрелять не пришлось. Он с ходу и молниеносно ударил детину рукоятью «ТТ» в лоб. Здоровяк рухнул на задницу как подкошенный, а Джек добил его ногой.

Дачник сидел за столом в глубине пустующего зала. Четыре уголовные рожи вокруг него. Сам он как уркаганский пахан на толковище – рот искривлен в презрительной усмешке, пальцы веером, понты фонтаном. Но вот он увидел Кирзача, его свиту, и куда только делась его крутая мина? Губы продолжали кривиться, но уже от страха. И глаза вдруг квадратными стали. А Кирзач ураганом прошел через зал и остановился, вызывая вокруг себя завихрения разрушительной энергии.