Альберт Байкалов - Нас учили рисковать

– Почему молчишь? – Антон склонил голову набок. – Есть у тебя связи с журналистами?

– Есть, – кивнул Саид.

– Рассказывай подробнее, – поторопил Филиппов.

– Андрес зовут, – бандит сглотнул слюну, отчего неимоверно огромный кадык дернулся. – Когда у нас лагеря для беженцев из Чечни были, я с ним познакомился. У него мои парни аппаратуру украли. Он нашел людей, которые меня знают, и через них обратился. Я хотел за аппаратуру деньги взять и отпустить. А он сам предложил платить за рассказы о том, что в республике происходит…

– Знаю я этого Андреса, – вмешался в разговор Гусев. – Тот еще негодяй. Свалку сфотографировал, на которой труп неопознанный нашли, а у себя на родине в газете под снимком написал статью, будто бы в этом месте русские закапывают трупы замученных чеченцев. Сейчас живет во Владикавказе. Имеет, как положено, аккредитацию. Ездит повсюду. Его репортажи часто можно по телевизору увидеть. Эта мразь спокойно с полевыми командирами встречается, берет у них интервью, называя бойцами сопротивления.

– Хочешь, я его своими руками убью! – неожиданно взвыл окончательно лишившийся от страха рассудка Саид.

– Этот вопрос заслуживает того, чтобы его обсудить в более узком кругу, – негромко сказал Антон, наклонившись к Гусеву.

– Да ты что? – опешил контрразведчик, который уже сам стал потеть и чаще, чем требовалось, прикладываться к пластиковой бутылке с водой. Узнай его начальство, какими методами они со спецназовцами выбивают показания, и, в лучшем случае, он лишится погон.

– Я бы не торопился отказываться от рассмотрения данного вопроса, – продолжал Филиппов, глядя на сидевшего к нему боком молодого ингуша. – Мы должны использовать любые доступные способы и методы обеспечения безопасности наших граждан, а не сопли распускать. Вся сидящая здесь мразь законы тоже не жаловала. А убрать подстрекателя их руками сам бог велел.

– Я тебе не указ, и ты это знаешь, – с тоскою в голосе проговорил Гусев. – Сам решай.

Нурпат приложила к животу заряд размером с кирпич. Зарема взяла концы ремня, застегнула их у нее за спиной:

– Ну как?

– Железка давит, – поморщилась Нурпат.

– Можно сдвинуть ее на бок, – засуетился Андрей. – Сними.

Он взял ножницы, быстро перерезал скотч, которым крепился к ремню заряд. Кроме него, были проволочные петли. Андрей сдвинул заряд немного в сторону, снова намотал клейкую ленту:

– Пробуй.

Теперь застежка оказалась левее пупка, рядом с зарядом.

– Надевай куртку, – поторопил Саловди.

Через минуту посреди комнаты стояла вполне современная женщина со слегка выпирающим животиком. Можно было подумать, что в будущем она собирается стать мамой. Однако возраст мог насторожить. Она выглядела старше своих лет.

– Надо что-то посвободнее, – сделал вывод Андрей.

– А мне кажется, нормально, – Кемиса склонила голову набок и отошла на шаг назад.

– Пойдет, – наконец согласился Саловди. – Теперь отдайте паспорта и телефоны.

– Зачем? – удивилась Кемиса. – А вдруг меня не опознают и родственники не узнают, как я умерла?

– Достаточно того, что это будет знать Аллах, – закатил глаза под потолок Саловди.

– Я пойду с паспортом, – стояла на своем Кемиса.

– Хорошо, – неожиданно согласился он. – Сейчас спуститесь во двор и перейдете дорогу. Только смотрите на светофор. Не надо рисковать и, даже если горит красный и нет машин, все равно стойте.

Зарема слушала последние наставления, которые давал чеченкам Саловди, и понимала, он очень боится, что по каким-то причинам акция сорвется.

– Там сядете на автобус номер девять, – продолжал Саловди. – На пятой остановке выйдете. Рядом будет площадка, на ней подойдете к таксисту и скажете, что вам надо на станцию. Когда вы приедете туда, из Москвы уже будут идти электрички, полные неверных. Зайдете в разные вагоны. Ты, – Саловди посмотрел на Кемису, – в первый, а ты, – он перевел взгляд на Нурпат, – в середине найдешь место. Как поезд разгонится, нажимайте свои кнопки.

– Взрыв произойдет одновременно, – вступил в разговор Андрей. – Оба устройства дублируют друг друга по радио. Поэтому если кому-то из вас что-то помешает, за нее это сделает вторая…

Неожиданно к горлу Заремы подступил ком. Она вдруг отчетливо поняла, что никогда больше не увидит их на этом свете. Она шагнула к Кемисе и молча обняла ее. Потом развернулась к Нурпат. Взгляд этой ставшей за одну ночь родной женщины изменился до неузнаваемости. В нем были тоска и счастье одновременно. Лицо будто бы светилось. Они обнялись.