Альберт Байкалов - Нас учили рисковать

– Татарин! – позвал Антон доктора группы.

– Здесь я, – раздетый по пояс Ринат Гайнулин сидел на кровати у стены.

– Посмотри его. Может, вчера перестарались да поломали чего, – приказал Антон.

– Иди сюда, дорогой, – усмехнулся Татарин, наклонился и выдвинул из-под кровати ящик с медицинским оборудованием.

– Я не все сказал, – заторопился Гайрбек. – Слухи ходят, будто Хусейн был одним из немногих, кто знал, где устроен тайник, куда еще при Дудаеве прятали ценности. Но у него была лишь половина карты. Главный ключ Доку держал в голове. Он отправил к Хусейну человека, которому доверял. Тот знал вторую часть секрета.

– Прямо как у Дюма, – хмыкнул Дрон. – Чтобы добраться до сокровищ, надо сложить две половины карты…

Поставив задачи, Антон лег спать. Проснулся лишь к обеду. К этому времени вернулись Шаман и Джин. Офицеры-чеченцы «нарыли» немало интересного. Выдавая себя за представителей тейпа, который ищет родственников Хусейна, чтобы те держали перед ними ответ за его непристойные дела, они приехали в Дай и плотно пообщались с местным населением. К вечеру удалось собрать максимум интересной информации, касающейся исчезнувших Заремы и Хусейна Вадалова. Хусейн был одержим войной. Пару лет назад он поклялся на могиле убитого брата воевать до победы. Этот человек был одним из приближенных к Доку Умарову людей и очень гордился своим положением. Между тем все сильнее разгоралась вспыхнувшая между ним и двоюродной сестрой страсть. Родственники были в панике, но никто не мог повлиять на рослого, не знающего жалости после гибели брата Хусейна. Отец и дед у него давно умерли. Парень привык полагаться только на себя. Тетя Заремы сделала робкую попытку отыскать Доку, пока тот был еще здоров, и попросить уговорить Хусейна отказаться от Заремы, но едва не поплатилась за это жизнью. Хусейн относился к той редкой категории чеченцев, которые воевали не за деньги, а за идею великой Чечни от моря до моря. Этими же идеями прониклась и Зарема.

– Что мы имеем, – нарушил тишину Дрон. – Хусейн убит, и его возлюбленная об этом уже наверняка знает. – Он сел на кровати. – Поэтому не исключаю, что в данный момент эта местная Жанна д’Арк уже несется на забитом взрывчаткой грузовике к какому-нибудь посту милиции…

– Типун тебе на язык, – проворчал Банкет. – Почему они, по-твоему, откапывали свои сокровища?

– С финансами у боевиков напряг, – на секунду задумавшись, ответил Василий. – Чего тут непонятного?

– А может, просто решили вовсе из страны свалить? – выдвинул предположение все это время молчавший Ермаков, которому с легкой руки Дрона уже присвоили позывной Ермак.

– Вот так вот, всей толпой? – с иронией спросил Татарин.

Он сидел на стуле и подшивал куском зеленого цвета материи воротничок.

– Задача следующая, – Антон встал и прошел между рядами кроватей, – найти Зарему или людей, которые могут знать о дальнейших планах боевиков в отношении нее.

Сказав это, он многозначительно посмотрел на Джина и Шамана.

– Тяжело это будет сделать, – цокнул языком Шаман.

– Хорошо, под мою ответственность подключайте к работе Гайрбека. Я попытаюсь убедить генерала оказать содействие и включить его в состав группы. Но, – он поднял указательный палец вверх, – особенностей нашей работы пока не раскрывать, в подробности не вдаваться. Будет достаточно его опыта как оперуполномоченного МВД. А то подготовим еще одного ниндзя, а он потом найдет способ, как воспользоваться знаниями.

– Мы хорошо пытали его, – возразил Джин. – Он крепкий мужчина.

– Деньги многих делают мягкими, – резонно заметил Дрон. – Может, он просто ждал, что вы предложите больше?

Весь следующий день Зарема не вставала с постели. Сны приходили на мгновение. Она видела что-то страшное и тут же просыпалась в холодном поту. Но надо отдать должное Фатиме, она знала свое дело. Зарема чувствовала, что хуже ей не становится. Она строго соблюдала все предписания докторши. Вовремя пила таблетки, а старуха делала ей уколы. Где этому научилась хозяйка дома, оставалось только гадать. Но спрашивать Зарема не хотела. Был в Чечне и Ингушетии период, когда каждый выживал, как мог. Многому тогда научились люди.

На следующее утро, с трудом одевшись, Зарема вышла на улицу. Со скучающим видом в углу лежал громадный старый пес. Шерсть на нем висела клочками, а взгляд был грустным. Он привык, что в доме всегда много людей, и не лаял даже на чужих. Это развеселило Зарему.