Сергей Зверев - Осторожно, работает десантура!

– Чего там, Анюта? – поинтересовался сонным голосом Локис, отрывая голову от подушки.

– Прошу всех граждан проявить максимум бдительности и сознательности. Повторяю, эти люди очень опасны. Тот, кто с ними столкнется, не должен предпринимать попыток задержать их, а обязан немедленно сообщить в ближайший полицейский участок. Или по тому телефону, который высветится на экране…

– Аня, – Локис выбрался из постели и подошел к девушке, завороженно продолжавшей смотреть в телевизор, хотя репортаж давно закончился. – Что случилось? Что ты там увидела?

– Так, мальчики, – тряхнув головой, проговорила Корнейчик, – нас начинают обкладывать… Надо что-то делать. Оставаться во Франции становится опасно.

– В каком смысле – обкладывать? – машинально переспросил Володя, хотя подсознательно понял, что она имела в виду. – Ты хочешь сказать, что полиция вышла на нас?

– Во всяком случае, – поднимаясь с табурета, устало ответила Аня, – через несколько часов у них будут наши данные и даже портреты. Огюстен рассказал, кто мы такие… Не все, конечно, рассказал, но вполне достаточно для того, чтобы полиция могла сесть нам на хвост и начать большую охоту…

Володя присвистнул, быстро подошел к спящему Демидову и грубо потряс его за плечо.

– Леха, подъем, – торопливо проговорил он. – У нас хвостик появился, и надо сказать, что растет он слишком быстро!

Демидов вскочил и сел на лежанке.

– Какой еще хвостик? – плохо соображая спросонок, спросил он.

– Хозяин отеля нас сдал полиции, – пояснил Володя. – Со всеми потрохами. Скоро наши портреты будут висеть на всех заборах.

От этой новости Купец мгновенно проснулся. Он бросил мимолетный взгляд на работающий телевизор, потом пристально посмотрел на Володю и Анну.

– Так, спокойно, – проговорил он. – Вы меня подняли, разбудили, а теперь давайте рассказывайте по порядку…

– Этот гребаный Огюстен, – Локис от злости, уже не стесняясь, ругался при Ане, – сдал нас полиции. При этом змееныш сказал, когда и откуда мы приехали. Улавливаешь?

– Не совсем, – сознался Демидов.

– По камерам слежения аэропорта, – пояснила Корнейчик, – наши физиономии установят за два часа. Если не меньше.

– И начнут гонять по всей Франции, – закончил за девушку Локис. – Так что нам не до задания будет…

– Сколько у нас есть времени? – быстро спросил Демидов, натягивая джинсы.

– Скорее всего, нисколько, – проговорила Аня, разливая кофе в чашки. Она не торопилась только потому, что понимала: в этом перелеске они в относительной безопасности. – Так что соображать надо быстро…

– Сейчас семь утра, – взглянув на наручные часы, проговорил Демидов. – Не думаю, что полиция, пусть даже европейская, настолько оперативна, чтобы успеть перекрыть нам кислород. Значит, надо прорываться в город и ложиться на дно там… Анна, у вашей конторы есть место, где мы можем отсидеться до завтра?

Корнейчик неопределенно пожала плечами.

– Допустим, что есть, – осторожно ответила она. – Только что это меняет? У вас, Алексей, есть какой-то план?

– Пока только в общих чертах. – Купец залпом выпил чашку кофе и, жуя на ходу бутерброд, уселся за руль. – Для начала надо заправиться и закупить продукты. Этот фургон нам может пригодиться, когда будем когти рвать… Аня, кончай возиться с посудой, быстро сядь на свое место! Я же в этой дурацкой карте ни хрена не понимаю!

Через несколько километров их фургон выехал на автобан. Согласно указателю до Парижа было около ста километров. Демидов, выждав несколько минут, влился в поток машин и, прижав акселератор, уверенно помчался в сторону большого города.

План Купца был прост, как все гениальное. Капитан рассчитывал затеряться в большом городе, до того как запущенная полицией машина розыска начнет работать на полную мощность. Опытный разведчик, он прекрасно понимал, что самые активные поиски продолжаются три-четыре дня. Потом активность начинает неизбежно падать, притупляется бдительность, ослабевает рвение. Но, к сожалению, этих четырех дней у разведчиков теперь уже не было. События необходимо было срочно форсировать, а для этого также надо было ехать в Париж.

– Алексей, – неожиданно проговорила Аня, молчавшая все это время, – вы можете сказать толком, куда мы едем и что вы задумали?

Демидов промолчал, сосредоточенно глядя на дорогу. Всем своим видом он давал понять, что не настроен сейчас с кем-либо о чем-то говорить. Локис знал эту привычку своего друга. Обычно приняв какое-то решение единолично, он, никому ничего не говоря, заставлял остальных слепо повиноваться ему.