Кирилл Казанцев - Команда мести

– А ты не бойся, – ровным и совершенно спокойным голосом посоветовал Артем. – Целься в мишень. Не вижу ничего сложного. Тем более что мы это упражнение работаем в статике. Пока… – Голос Рождественского тут же изменился, в нем прорезались стальные командирские нотки: – Ну! Огонь!

Василий глубоко вздохнул, поднял пистолет, прицелился… Он не видел мишени – только удивительно спокойное лицо стоящего перед ним Оболенского.

– Нет, – опустил он все-таки оружие. – Не могу…

– Это окончательно? – спросил Артем.

– Васька! – Оболенский широко улыбнулся. – Не занимайся ерундой. Успокойся, расслабься и – стреляй!

– Нет! – упрямо помотал головой Скопцов.

– Свободен, – отрезал Артем.

– В смысле?! – не понял его Василий.

– Вечером – в Москву, – объяснил Рождественский. – И – свободен. Вообще.

– Почему?! – окончательно растерялся Скопцов.

– А потому, что ты, Вася, в критический момент можешь всех нас подставить, под нож пустить. Ты, Вася, – сейчас обращение прозвучало с легкой ехидцей, – слабое звено, поэтому ты выбываешь.

– Подожди, Артем, – шагнул к командиру Оболенский. – Ну нельзя же так!

– Как? – хищно прищурился Рождественский. – Мы должны вернуться. Все. И если есть хоть самая малая вероятность того, что он не справится… – Артем небрежно ткнул большим пальцем в сторону поникшего Скопцова, – …то мы должны эту вероятность исключить. Все. Разговор окончен. Скопа, ты свободен.

Василий «включил» предохранитель, положил пистолет на траву и, понурившись, побрел в сторону от огневого городка.

Максим, подхватив Рождественского под руку, отвел его на пару шагов и начал что-то горячо говорить. Артем хмурился, недовольно кривился, в конце концов, махнув рукой, крикнул:

– Скопа!

Василий замер на месте, потом медленно развернулся на окрик.

– В строй! – приказал Артем. И неохотно добавил: – Завтра посмотрим…

Вечером к Василию подошел Оболенский.

– Вася, не бойся и не нервничай, – негромко говорил он. – Да, пистолет – не самая сильная твоя сторона. Да, я стою вплотную к директрисе. Но ведь мишень отличается цветом. Ты не смотри на меня – смотри на цель. Забудь, что я перед тобой. Меня нет…

Голос звучал ровно, монотонно, убаюкивающе… Василий в какой-то момент поймал себя на том, что почти засыпает. Неожиданно он почувствовал в своей руке теплый стакан и недоуменно спросил, разглядывая какую-то зеленоватую жидкость:

– Что это?!

– Ты не спрашивай, – ответил Максим, – ты пей. Это тебе поможет…

Скопцов без особой охоты поднес стакан к губам. Вопреки ожиданиям, в напитке не оказалось ни грамма алкоголя. И вкус такой… Своеобразный. Но приятный.

– Что это? – повторил Василий, поставив пустой стакан.

– Микстура, – усмехнулся Оболенский. – С утра еще одну порцию – и все будет нормально.

– Думаешь?… – с надеждой спросил Василий.

– Знаю! – уверенно ответил Максим.

– …Огонь! – Четверка одновременно подняла пистолеты.

Василий, прищурив левый глаз, взглянул через прорезь прицела «стечкина». Первое, что он увидел, – лицо Максима, равнодушное, расслабленное, и с ужасом подумал: «Не смогу!» И тут Оболенский неожиданно подмигнул бывшему сержанту – ну же! Давай!

«Мишень, – вспомнил Василий. – Сосредоточиться на цели…»

Зеленый ростовой силуэт медленно увеличивался в размерах, наплывал на стрелка, приобретая все более четкие контуры. Одновременно с этим лицо Максима начало истончаться, расплываться и – все быстрее и быстрее! – смещаться, уходить куда-то в сторону. Через несколько секунд Скопцов уже ничего, кроме мишени, просто не видел.

Цель четко «села» на мушку пистолета, рука не дрожала. Василий нажал на спусковой крючок, уже зная, что не допустил промаха, что мишень поражена. Он даже видел ту точку, в которую ударит пуля. Второй выстрел достался уже намного легче…

– Есть! – радостно выкрикнул Василий, опустошив магазин.

– Неплохо, – равнодушно откликнулся Рождественский. – Очень неплохо. Сейчас перезарядимся и попробуем еще раз. Только теперь – в движении…

Набивая пистолетный магазин патронами, Скопцов вполголоса поинтересовался у стоящего рядом Максима:

– Слушай, а что там было?

– Где? – удивленно приподнял брови Оболенский.

– Ну, в этой твоей… В микстуре!

– А-а-а! – усмехнулся Максим. – Да ничего особенного. Чай зеленый, сбор липовый, травки разные…

– И все?!

– А ты чего хотел? – Оболенский уже откровенно смеялся. – Нет никаких чудодейственных эликсиров. Ты все сделал сам. Только ты – и никто другой. Я лишь чуть-чуть тебе помог.