Александр Белов - Поклонение огню

Саша удивился.

— Вы хотите сказать, что мой покойный отец не знал о существовании Ярославы?

Женщина нервно дернула плечом.

— Я никогда его после этого не видела.

Честно говоря, Белов предполагал, что примерно таковой и должна была быть история появления на свет Ярославы, потому и изложил Татьяне Николаевне свою теорию внебрачных связей, чтобы ее разговорить и помочь ей справиться со смущением.

На самом деле измена отца в отношении матери покоробила Сашу, просто он виду не подавал. Нам всем хочется думать, что родители наши самые честные, самые благородные, самые праведные люди на земле. Увы, это не всегда бывает так.

Татьяна Николаевна встала и предложила Саше присоединиться к мужу и Шмидту.

— Я рад, Татьяна Николаевна, — сказал Белов, пропуская ее вперед, — что у меня на белом свете есть сестра. Спасибо вам большое зато, что вы подарили ей жизнь. — Саша наклонился и поцеловал женщину в щеку.

На глазах у Татьяны Николаевны выступили слезы. Она в ответ поцеловала Сашу и, глядя сквозь слезы счастливыми глазами, сказала:

— И вам спасибо за то, что поняли и не осудили меня.

Белов и хозяйка дома вернулись в гостиную. Геннадий Степанович и Шмидт стояли у окна, курили и мирно беседовали. Они догадывались, что у Белова с матерью Ярославы был серьезный разговор, и лишних вопросов задавать не стали.

Саша сам чувствовал душевное смятение. Не желая показывать его, он с наигранным весельем спросил у хозяина дома:

— А что, Геннадий Степанович, есть ли в Кувейте байкеры?

— Байкеры? — Иванов потушил в пепельнице сигарету. — Это мотоциклисты? — уточнил он и, получив утвердительный ответ, сказал: — Есть, но только они по причине жары в Кувейте разъезжают не в кожаных штанах и куртке, а обычных джинсах и рубашках. Да вот, кстати, можете полюбоваться на байкеров местного разлива. — И Геннадий Степанович кивнул на окно.

Белов посмотрел вниз. Прямо на проезжей части улицы стояли несколько мотоциклистов и, отчаянно жестикулируя, о чем-то спорили. Машины с одной и с другой стороны притормаживали, спокойно объезжали группу байкеров и вновь набирали скорость. Никто не возмущался поведением юнцов.

— Обычное явление на кувейтских дорогах, — пояснил создавшуюся на шоссе ситуацию Геннадий Степанович. — Местное население абсолютно не соблюдает правила дорожного движения. Страна на седьмом или восьмом месте по количеству дорожных происшествий.

Мотоциклисты, наконец, завершили спор и гурьбой двинулись по шоссе.

— А можно ли здесь купить байк? — поинтересовался Белов, глядя им вслед.

Шмидт с изумлением воззрился на Сашу. О покупке байка он ему ничего не говорил.

— Зачем? — спросил он тихонько.

Белов проигнорировал вопрос.

— Здесь неподалеку есть магазин, где продают мотоциклы, — сообщил Геннадий Иванович. — Но, действительно, зачем вам байк, Александр?

— Так, по пустыне хочу покататься, — уклончиво ответил Белов. Он отошел от окна. — Что ж, уважаемые хозяева, спасибо за гостеприимство, нам пора… Вы покажете нам, где находится магазин, Геннадий Степанович?

— Конечно.

Полчаса спустя Белов, Шмидт в сопровождении Иванова входили в автомагазин. Они выбрали два не очень дорогих добротных мотоцикла японского производства, расплатились за них по кредитной карточке Саши. В Аль-Хаси Белов и Шмидт вернулись на байках.

Наденька Холмогорова никак не могла найти то место, где Абдул Аль Азиз прячет свои драгоценности. Конечно же, это была не пещера, забитая сокровищами, как в сказке про Али Бабу и сорок разбойников, а банальный сейф, но в том, что он был, Надежда не сомневалась. И деньги в нем с фамильными драгоценностями хранились, это точно. О сейфе ходили по дворцу легенды, но вот где именно он установлен, никто из обитателей дома не знал.

Холмогорова окончательно покорила сердце шейха, он у нее только что с ладони не ел. Абдул Аль Азиз души в ней не чаял, и Наденька ходила у него в фаворитках-любимицах. Ради нее он забывал своих законных жен, что не могло не вызывать у них недовольства. Ей позволялось многое, чего не дозволялось другим супругам хозяина.

Например, свободно передвигаться по дому, в любое время без предупреждения заходить к шейху, кататься на лошади, автомобиле и так далее. Вести разговоры тоже разрешалось на любые темы, кроме пресловутого сейфа. Здесь шейх был непреклонен, и едва Холмогорова заикалась о нем, Аль Азиз ту же переводил разговор в другое русло. В общем, сколько Наденька ни старалась подобраться к сокровищам шейха, у нее ничего не получалось.