Андрей Московцев - Бухгалтер

Василий отводит взгляд от двери. Перед взором плывут воспоминания недельной давности: он в школе, уроки закончились, начало каникул. Последние каникулы в школьной жизни, потому что следующий год — выпускной, одиннадцатый. И надо решать, кем быть. Многие сверстники определились, где и на кого учиться, а вот он ещё никак. Ещё год, целый год можно выбирать, думать…

Снится странный сон: один в огромном черном зале. Какие-то смутные тени прячутся по мрачным углам. Некто, большой, темный надвигается, тяжело бухают ножищи. Страшно, хочется убежать к маме с папой, спрятаться. Уже поворачивается, уже бежит…. Громовой голос спрашивает:

— Струсил, Василий Барабанщиков?

— Нет, — кричит Василий, — я не струсил! Я никого не боюсь!

Оборачивается, бросается на громадного и страшного. Бьёт руками и ногами. Кричит что-то люто и яростно. Наконец, хватает монстра за грудки и со всей силы швыряет. Растерянное чудище падает на пол, кубарем катится и с ужасным грохотом проламывает стену. Рушится свод, нелюдь скрывается под каменным обвалом…. Но грохот не прекращается, стена продолжает осыпаться. Камни падают всё ближе. Запах гари и пороха становится невыносимым. Василий кричит и … просыпается!

Глаза режут сполохи огня — багровые отсветы попадают в комнату через маленькое окошко, по грязному полу мечутся рыжие пятна. За тонкими стенками лачуги непрерывно грохочет, словно сотня сумасшедших лупит в барабаны, состязаясь в скорости и громкости.

Проснувшиеся дети в страхе сжимаются в маленькую кучку в дальнем углу, молчат. Василий сразу всё понимает. Поднимается в полный рост, уголки губ приподнимаются, хищно блестят зубы, как у волка перед дракой. За стенкой жалкой, грязной лачуги гремит музыка яростного боя. Дверь в лачугу вздрагивает, кто-то торопится открыть. Василий становится рядом. Кулаки сжимаются, готов броситься на вошедшего и убить.

Сильнейший удар потрясает сарай. Дверь вырывает вместе с рамой, она с громким треском падает на середину, сверху валится бездыханное тело. Из разбитой вдребезги башки быстро вытекают ручейки крови. Медленно, будто нехотя, ползут бледно-серые мозги. Грязно-зелёная чалма катится, утыкается в ногу сына первого секретаря посольства. Незнакомый, липкий и мерзкий запах крови заполняет помещение, смешивается с дымом.

Дверной проём заслоняет громадный человек в матово-чёрной броне, стальном шлеме с рогами антенн и невиданным двуствольным автоматом. Василий видит, что от обоих стволов поднимаются тонкие струйки дыма.

— Ну, — раздается рев, — все целы?

— Все! — звонко кричит в ответ Василий, — некоторым даже в туалет идти не надо!

— Ну … это, выходи тогда, — озадаченно отвечает человек в броне. Василий весело командует:

— Вставайте, дети дипломатов! За вами пришли … Вон отсюда! — орет он, видя, что те ничего не соображают от страха.

Девочки поднимаются первыми, за ними тянутся мальчики.

— Быстрей! — мстительно пинает Василий под зад сына первого секретаря.

Человек в броне хмыкает, голова в рогатом шлеме поворачивается.

Дети выбегают на улицу, потрясённо замирают — вокруг кипит море огня и дыма. Весь посёлок горит. Пламя торопливо жрет фанерные лачуги, стаи искр весело рассыпаются в чёрном небе. Клубы дыма закрывают звёзды и только луна иногда робко выглядывает из-за черных столбов и снова прячется. Густой запах горелого мяса и пластика забивает легкие, не дает дышать. Мечутся люди, кто-то тащит узлы, какие-то ящики. Непрерывная стрельба глушится только треском сгорающих домов и разрывами гранат.

Человек в броне подталкивает детей, бежит вместе с ними прочь из посёлка. Старательно огибает освещённые места. Василий сразу вырывается из рук спасителя, бежит рядом. Не пригибается, как остальные, оживленно вертит головой и смотрит на окружающее блестящими от волнения — не страха! — глазами.

Впереди, в огненной полутьме, вырисовывается черная громадина бронированной машины. Сбоку приглашающе темнеет вход внутрь, под броню. Дети неловко карабкаются, кое-как рассаживаются в темноте по сиденьям. Василий забирается последним, неохотно и неторопливо. Военные в салоне бронетранспортёра переглядываются:

— Шок у парня. С перепуга не соображает, что происходит? — предполагает один.

— Наверно так, — соглашается второй.

В раскрытый люк ловко впрыгивает тот, что привёл детей. Понимает, о чём разговор и с ходу поясняет:

— Нет. Он действительно не боится. Всё на мой автомат смотрел, будто хочет стрелять по бандитам.