Владимир Митрофанов - Охотники на «кидал», или кооператив сыщиков

— И какой вывод?

— А такой, что ни хера нашему заказчику не светит! Даже если он женится на этой тетке, то она родит ребенка только от любовника. Короче, никаких шансов. Надо было раньше думать!

— Так что, думаешь, он с ней сделает? — не отставал Ванечка.

— Тебя это волнует?

— Нет. Просто интересно.

— Понятия не имею! Нам-то что до этого? Сами пусть разбираются.

А Кота выписали только через неделю, и еще две недели он лечился амбулаторно, то есть сидел дома, пил таблетки, коньяк, пиво и еще иногда ходил в поликлинику продлевать больничный.

В пятницу Ася с Ванечкой собирались провести вечер вместе, куда-нибудь сходить. Только сели в кафе, как Ванечку снова внезапно вызвал Спичечная Голова.

Ася насупилась, разговаривала холодно. Она уже хотела уходить, но Ванечка ухватил ее за локоть, притянул к себе:

— На, возьми ключ. Если меня дома не будет — подождешь.

Ася еле заметно кивнула.

Через три часа Ванечка вернулся. Подходя к подъезду, он поднял голову: света в окне не было — значит, еще не пришла. В прихожей, однако, свет горел. Показалось — плеснула вода. Ванечка заглянул в ванную: там, закрыв глаза, с наушниками в ушах, подпевая, в пене лежала голенькая Ася. Лифчик, трусики и платье висели тут же на крючке. Ванечка убрался назад и прикрыл дверь: не хватало только Асиного визга и плескания мыльной водой в лицо! Пошел на кухню ставить чайник. А там уже был накрыт стол, пожарена картошка, котлеты. Тут вода заплескала громче, зашумел душ, дверь приоткрылась, высунулась Асина головка, ойкнула, скрылась, но не слишком быстро — показалось плечико, сверкнула грудь. Ванечка услышал задвижку: закрылась. Вскоре появилась — румяная, без косметики, в тюрбане из полотенца, сама закрученная в большое полотенце, босиком пронеслась в комнату. Наконец, через уйму времени — Ванечке показалось, год прошел — появилась снова в платье. Волосы убраны назад в пучок на затылке, высокая шея открыта. Ванечка, от нетерпения щипавший хлеб и кидавший кусочки в рот (он за это время успел и помыться и побриться), так и застыл с открытым ртом. Ася, очень довольная произведенным эффектом, с прямой спиной уселась на край стула:

— Все, можешь зажигать свечи!

Ванечка только теперь и смог сглотнуть. Ася вдруг стала другой. Что-то с ней произошло. Уснули одновременно где-то уже под утро. Позавтракав в постели, поехали в Петергоф на открытие фонтанов.

Окна в электричке были открыты. По вагону гулял теплый ветер. С полей тянуло навозным запахом. Вдоль железной дороги вперемешку стояли особняки, хорошие новые дома, но тут же с ними соседствовали и развалины, окруженные поваленными заборами, сгнившие парники с рваной пленкой, перекошенные сараи.

Неожиданно тут же, в вагоне, встретили парня из ЧОПа Витю Пронина, склонный к полноте добродушный парень. Он тоже ехал на фонтаны со своей подружкой — художницей-дизайнером Машей. Ванечка тут же вспомнил ее: это она делала интерьеры на рождественском корпоративе банка, где они с Котом выступали в роли ангелов. Маша была невысокая, рыжая, зеленоглазая, носила широкие одежды, свитера и никогда юбки и туфли на каблуках. Работала по дизайну, училась в «Мухе», занималась интерьерами, графикой, подрабатывала, где только возможно. Постоянно ходила с альбомом, рисовала все, что видела. И тут, в вагоне, была с альбомом.

— А-а, ангелы с мечами, — вспомнила и его Маша. — Оставь «мыло», я вам картинку скину.

В понедельник Маша прислала Ванечке по электронной почте графический рисунок «Два рыцаря». Ванечка тут же отвез показать эту картинку Коту. Подождали, пока загрузится компьютер и возникнет рисунок. Наконец, он появился.

Оба сыщика, посмотрев на экран, замолчали.

— Ну, Маша… — выдохнул Кот.

— Круто! — согласился Ванечка, испытав при этом некоторую жуть.

Между тем наступили белые ночи. Однажды Алешин вызвал Ванечку:

— Поработаешь сегодня с голландцами.

— Какими еще голландцами? — У Ванечки намечались совсем другие планы.

— Которые приплыли в Питер на яхте.

— Больные они, что ли, с головой? — вырвалось у Ванечки.

Он знал, что акватория от линии Таллинн-Хельсинки и до Петербурга для иностранных яхтсменов считается страшным местом, чем-то вроде вод Карибского моря в старые времена. Одна российская таможня и пограничники чего стоят — чистые пираты!

— Надо было им яхту в Котке оставить, и оттуда уже ехать автобусом до Питера. Был бы шанс, что яхта останется целая.