Алистер Макнейл - Ночной дозор

Ван Дехн указал на телефон:

— Ну вот, я рассказал вам все, что знаю. Вы не станете вызывать полицию?

— Пока полицию привлекать не будем, — объявил Витлок. — Ты будешь находиться под домашним арестом. Когда мы найдем картину, тебе предъявят обвинение.

— Но это противозаконно, — вскинулся Ван Дехн.

— Теоретически, — ответил Витлок.

— Мой адвокат заявит протест. Держать меня дома против моего желания — это тоже преступление!

— Это не облегчит твою участь, — сказал Витлок. — Я думал, мы уже пришли к соглашению?

— Да, но вы вертите им, как вам удобно.

Грэхем перегнулся через стол, его пальцы шевелились в дюйме от лица Ван Дехна:

— Играть начал ты, клянусь, ты не успеешь дойти до тюремных ворот, как станешь ходячей мишенью. Поверь на слово.

Ван Дехн молча провел рукой по лбу и сказал:

— Хорошо, я сделаю все, что вы хотите.

Грэхем и Витлок вывели его из комнаты. Сабрина позвонила Питеру де Йонгу, и он обещал немедленно установить круглосуточную охрану дома Ван Дехна. Она положила трубку, взяла плейер и поспешила за ними.

Жак Раст приземлился в аэропорту Схипхол на самолете «Сессна-340», который был закреплен за отделением ЮНАКО в Цюрихе. Его уже ждал черный «мерседес», чтобы отвезти прямо в «Парк-отель».

Раст был французом, ему было сорок два года, редеющие волосы он стриг всегда коротко, бледно-голубые глаза смотрели с сурового красивого лица. Несмотря на блистательную карьеру, отслужив четырнадцать лет в архиве французской разведки, он уволился и поступил в ЮНАКО, там он работал вместе с Витлоком, пока Филпотту не увеличили бюджет и он не взял еще десять оперативников в дополнение к двадцати, которые уже имелись. После этого Филпотт и Колчинский провели реорганизацию, в результате которой и родились ударные группы. Сабрину включили в группу Раста и Витлока, чтобы она как можно быстрее набралась опыта, и через шесть месяцев третья ударная стала самой сильной в профессиональном отношении из всех десяти команд. Раст до сих пор считал ее такой. Грэхем, несмотря на некоторые тревожные симптомы, полностью его заменил.

Год спустя третью ударную направили в Марсель; они должны были уничтожить международный наркосиндикат, перебросивший мост между Францией и Алжиром. Раст и Сабрина обходили доки, когда по ним открыли огонь; Раст упал на землю, но пуля попала ему в спину. В результате ранения его парализовало ниже пояса. После того как он выписался из госпиталя, его назначили на пост главного советника в Центре управления, а когда в автокатастрофе погиб начальник европейского отделения ЮНАКО, Раст стал его преемником, что немало удивило сотрудников — все считали, что этот пост займет Колчинский. Никто не мог проникнуть в замыслы Филпотта. А объяснялось все просто: одной из причин, по которой Колчинский пошел в ЮНАКО, была возможность избавиться от канцелярской работы на Лубянке. У него было призвание к практической деятельности. Таким образом для Раста закончилась оперативная работа, и он пробовал свои силы в управлении. При его уме, великолепном знании Европы и бесценных связях по всему континенту он был настоящей находкой для ЮНАКО. Прошел год, как он возглавил отделение в Европе, и ему уже были не страшны никакие критики, его дружелюбие, самоотверженность и профессионализм получили общее признание.

«Мерседес» остановился у «Парк-отеля». Водитель выскочил, открыл багажник и вытащил складное инвалидное кресло на колесах, сконструированное специально для Раста. Водитель быстро разложил его и развернул к задней дверце. Швейцар, на глазах которого все это происходило, поспешил вниз и открыл заднюю дверь.

— Сэр, разрешите помочь вам.

Раст отшатнулся, выставив перед собой руки:

— Я еще и сам на что-то способен!

— Простите, сэр, — сказал швейцар.

Раст печально улыбнулся:

— Non [13], это мне надо извиниться перед вами. Я знаю, вы действовали из лучших побуждений, но я и сам справлюсь. Во всяком случае, спасибо.

Раст оперся руками о сиденье и придвинулся к открытой двери. Затем он потянулся к ручке кресла, но только оттолкнул его. Хотя и на тормозах, кресло чуть отъехало в сторону. Он выругался и перевел дыхание. Швейцар рванулся, чтобы поставить кресло на место, но водитель удержал его за руку и сказал, чтобы тот не вмешивался, его порыв не будет оценен по достоинству. Раст подцепил кресло за край, подтянул его к себе кончиками пальцев, ухватился крепче и, опершись на вторую руку, передвинулся ближе к креслу, сжав зубы, перекинул себя на него и с облегчением откинулся на спинку. Затем нажал на кнопку, вмонтированную в подлокотник, включил мотор, находящийся под сиденьем, и развернул кресло к гостинице.