Андрей Шляхов - Реальный чувак

— Грязный ублюдок!

— Поганая тварь!

— Мерзкая скотина!

— Развратник!

— Пракаш! — в ужасе завопил Чувак, кое-как пытаясь отбить яростный натиск сумасшедших дамочек.

В том что они сбежали из местной психушки, он не сомневался. Одинаковая одежда, не поддающееся объяснению агрессивное поведение, галлюцинации — все это подтверждало правильность его выбора.

Выбежавший на подмогу Пракаш был нейтрализован мощным ударом между ног. Его дети сунулись было на помощь, но, мгновенно оценив обстановку, сочли за благо подхватить парализованного папашу и скрыться в магазине, заперев за собой дверь. Это, впрочем, не спасло их от возмездия — чуть позже дверь, обильно политая бензином, весело запылала. В Катарсисе любили огонь и умели им пользоваться.

— Хватай его! — скомандовала одна из фурий, должно быть заводила.

Женщины прекратили избивать Чувака и дружно вцепились руками в костюм Дроччи.

Следующая команда не заставила себя ждать.

— Рви! — крикнула одна из местных жительниц.

Фурии одновременно дернули, каждая в свою сторону, и от костюма Дроччи остались одни лишь клочья, которые тут же были брошены под ноги и растоптаны. Чувак попытался улизнуть, но три фурии вцепились в него, пытаясь лишить его заодно и футболки с джинсами, но вдали послышался спасительный звук полицейской сирены.

— Сматываемся! — приказала главная, и фурии тут же исчезли, словно растворились в воздухе.

Вскоре прибыли вызванные Пракашем полицейские.

— Ты цел, парень? — поинтересовался один из копов.

— Вроде да, — ответил Чувак, ощупывая голову.

Все тело у него ломило, перед глазами танцевали красные и черные круги, но, кажется, кости были целы.

— Эти сучки повеселились от души. Будешь выдвигать обвинение?

— У меня нет денег на адвоката и времени на суды, — ответил Чувак. — Тем более, какой смысл судиться с больными, сбежавшими из психушки.

— Да ты что, парень, — рассмеялся полицейский, — это были не психи, вернее — эти психопатки не из психушки.

— А откуда же?

— Из Союза воинствующих матерей, борющихся за нравственность. Ты правильно делаешь, что не хочешь с ними судиться.

— Почему?

— Подружки обеспечат участницам сегодняшнего погрома железное алиби. Человек пятьдесят подтвердит, что во время инцидента все эти мегеры были на церковной службе и усердно молились. В прошлом году пятеро из них забили насмерть сержанта О'Кэйси лишь за то, что он пукнул, проходя мимо них, и нам не удалось отправить хотя бы одну на электрический стул.

— И они до сих пор на свободе? — поразился Чувак.

Нигде в Америке нельзя безнаказанно ударить полицейского, не говоря уже о том, чтобы безнаказанно забить его до смерти.

— Нет, — понизив голос, ответил коп. — Мы отстрелили их поодиночке. Это Катарсис, парень, здесь свои порядки…

Пракаш оказался настолько жаден и глуп, что заявил Чуваку:

— Я не собираюсь ничего тебе платить! Это ты должен мне за испорченный костюм! Он обошелся мне в пятьсот долларов!

— Пятьсот долларов?! — возмутился Чувак. — Да видел ли ты хоть раз в жизни подобную сумму? Держал ли ее в руках? Да весь твой магазин вместе с твоей семьей не стоит столько! И потом — я пострадал во время работы, значит, это ты должен выплатить мне компенсацию!

— У тебя на руках есть подписанный мною контракт? — делано удивился Пракаш. — Контракт, в котором говорится о компенсации?

Увидев, как изменилось лицо Чувака, Пракаш решил разрядить обстановку.

— Не обижайся, брат, — заюлил он, молитвенно складывая ладони перед своей физиономией. — Шива свидетель, что касса моя так же пуста, как и мои карманы.

В доказательство Пракаш открыл кассу и показал Чуваку пустой ящик.

— Я вложил все, что у меня было, в эти чертовы куклы, — последовал кивок в сторону стеллажа с куклами Дроччи, — и не знаю, на какие деньги я смогу купить моим детям завтра рис…

— Как же ты нанимал меня с обещанием ежедневного расчета?

— Я надеялся, что ты привлечешь много, очень много покупателей, и я смогу рассчитаться с тобой из выручки. А теперь мне еще надо выплачивать кредит за костюм, заказывать новую дверь и новую витрину. О-о-о, что я должен был совершить в прошлой жизни, чтобы меня так сильно наказывали в этой?

Поняв, что ему ничего здесь не светит, Чувак повернулся и пошел к выходу из магазина, где уже суетился вызванный Пракашем обмерщик.

— Подожди! — окликнул его Пракаш. — Нельзя не отдавать долги — это плохо для кармы! Возьми две, нет — три куклы за свою работу.