Лев Пучков - Подземная тюрьма

— Слышь, чучело, — ты чо, немое?! — Молодой снял с пояса дубинку и легонько ткнул меня в колено.

— Погоди, он сейчас сам все расскажет, — остановил его приземистый. — Он, наверно, в шоке. Ты как сюда попал, студент?

— Я на задании… — Я решил не врать этим людям: мы ведь не банда какая-то, а целая федеральная служба. — У нас тренировка. Федеральная служба по надзору за ВГО… и К.

— И «ка»?! — Чоповцы переглянулись и вдруг отчаянно заржали. — И «ка»?! Ыхххх!!!

Ну вот, видите: не так уж все и плохо, вполне веселые люди, с юмором.

— Раздевайся, — отсмеявшись, приказал приземистый.

— Не понял?

— Обыщем тебя да сдадим «серым братьям».

Ох ты, вот это как-то нехорошо получается. И что же им предложить? У меня неплохой мобильник, но он остался в куртке. А денег, боюсь, будет маловато.

— Эмм… А может, договоримся?

— Может, и договоримся. Деньги у тебя есть?

— Да, тысячи полторы наберется.

— Евро, долларов?

— Рублей. Но — мокрых. Видите ли…

— Шутишь, что ли? Тебя за проникновение будут закрывать, как минимум полтинник отдашь, чтоб отмазаться. Банковская карта есть?

— Нету.

— У тебя нет банковской карты? А как же ты живешь вообще?

— Эээ… ребята, я ведь вас не обманываю. У меня и бумажка есть. — Тут я вспомнил про предписание и полез во внутренний карман пиджака. — Вот…

Увы, предписание насквозь промокло, при извлечении порвалось и выглядело как клочок бумаги из мусорного бака.

— Ты эту бумажку в ж… засунь. — Молодой призывно взмахнул дубинкой: — Те чо, непонятно было сказано — раздевайся!

В этот момент дверь со стороны канала распахнулась и впустила моих коллег. Я был к этому готов, рано или поздно они должны были заметить мое отсутствие. Но вот что меня удивило, так это тот факт, что коллеги мои, ворвавшиеся сюда из темноты, оказались вполне готовы к перемене освещения! Они не щурились и вели себя вполне адекватно: разве что у обоих слегка слезились глаза.

— Оп-паньки… — Молодой от удивления разинул рот… и тотчас же прыгнул назад, высоко вскидывая ноги и смачно впечатываясь спиной во вторую дверь.

Степа бил молча и молниеносно: как прилетело молодому, я даже и не видел, а понял всю диспозицию только после того, как приземистый мягким кулем сполз на пол, глуховато стукнувшись головой об пол.

— Ни на шаг не отставай, — без малейшего намека на экспрессию изрек Степа, придирчиво осматривая свои кулаки. — Больше повторять не буду.

— Ну ты, турист, даешь! — пожурил меня Юра, деловито осматривая шкафчики. — Ты ж чуть всю операцию не спалил. О, на, это твой будет. Подарунок. И не говори потом, что я о тебе не забочусь!

С этими словами Юра вручил мне обнаруженный в одном из шкафчиков фонарь — допотопный, тяжелый и неуклюжий — при случае его можно было использовать в качестве дубины.

Я машинально принял фонарь и озабоченно кивнул на, распростертые тела:

— А что-то они того… Они, вообще, жить будут?

— Да куда они денутся? — Степа едва заметно хмыкнул. — Бил легко, встанут через пять минут. Юр, глянь там, надо их чем-то стреножить.

Это вот так — «легко»?! А как же тогда будет, если средне или даже тяжело?

— Турист, не стой, тушки ошмонай, — распорядился Юра, вытаскивая из-под стойки со шкафчиками небольшую дорожную сумку и рассматривая ее содержимое.

Я растерянно посмотрел на Степу. Степа опять усмехнулся уголком рта, покачал головой (…и что за белоручка нам достался?…) и принялся обыскивать чоповцев.

Это что же у нас получается? Я тут весь из себя в шоке, буквально сам не свой: мы ворвались в аппаратную, или как там ее, — в общем, в дежурку какого-то учреждения, вырубили охранников, мародерствуем тут…

Неплохое начало для тренировки сотрудников Федеральной Службы! И есть от чего впасть в шок — ну, или, как минимум, начать морщить лоб и прочие мыслительные принадлежности, верно?

Между тем мои коллеги ведут себя так, словно это какие-то детские шалости. И у меня возникает… нет, вы поймите правильно, подозревать соратников — это последнее дело, но…

У меня возникает подозрение, что для моих коллег это действительно детские шалости. И им в свое время приходилось заниматься гораздо более серьезными и страшными вещами. Поэтому-то они так легкомысленно и относятся к тому, что мы здесь натворили. Для них это отнюдь не происшествие и даже не проступок. Это скорее норма жизни.

Наручников у чоповцев не было, что вполне объяснялось отсутствием необходимости регулярно «принимать» непрошеных гостей. Ну, например, таких, как мы. Веревок тоже не было, поэтому связали их телефонным кабелем. Точнее, вязал Степа, мастерски — в три приема, а вандал Юра обрезал кабель острым ножом, который возник у него в руке буквально невероятным образом (возможно, вытряхнул из рукава — как доставал, я не видел, а только тряхнул рукой тихий щелчок, и нож уже в деле). Юрин нож меня заинтересовал: как мне показалось, у него был какой-то неправильный клинок — кривой, с этаким горбатым обушком, и довольно длинный для «складишка». Думаю, таким ножом можно не только кабель рубить.