Александр Белов: Штурм вулкана

Рыков счел за лучшее промолчать, не вступать в полемику с Зориным. Все равно Виктор Петрович не может приказать ему убрать Белова с должности, может только порекомендовать, а эти рекомендации чиновника, хоть и владеющего солидным пакетом акций алюминиевого комбината, Рыков все-таки может пропустить мимо ушей.

— И опять же, хочу заметить, — продолжил Зорин, ступая по кабинету, — ты продвигаешь Белова наверх, а своего родного брата Матвея сместил с должности директора по социальным вопросам и быту, отправил его работать на унизительную должность директора Дворца Культуры. Да, я согласен, за время твоего отсутствия он там накуролесил, убытки большие понес комбинат от его руководства. Понятно, что он по своим организаторским способностям не способен управлять даже баней, но все же даже это не дает тебе права так с ним поступать. Запомни, кто в. нашу колоду попал, тому пути вниз "уже нет, путь даже рухнет и развалится все, чем он командовал, ему путь или наверх, или на параллельную по статусу должность. А твой поступок всю нашу номенклатурную систему ценностей подрывает. Я заставить тебя не могу, но прошу, верни Матвея на место, дай ему толкового зама и пусть он сидит, руководит соцкультбытом. Это несложно. Да и на этом месте он вреда большого не причинит.

— Хорошо, я сделаю это, — согласился Рыков.

Он понимал, что этой уступкой Виктору Петровичу на некоторое время отвлечет его "внимание от персоны Белова, так ему ненавистной. Рыкову крайне неприятно было общаться с Виктором Петровичем, но приходилось. Он, конечно, уже не такой вельможа, как раньше, но напакостить при желании может, и даже очень.

Младший брат Рыкова, Матвей, о котором говорил Зорин, пока Рыков-старший сидел в плену, ничего не предпринял для того, чтобы спасти брата, потому что давно мечтал занять его место в руководстве комбината. Рыков хорошо знал своего брата — хоть и одной с ним крови, а. полная противоположность ему — завистливый, жадный, трусливый и тупой. Вытащил его Рыков буквально за уши из рядовых инженеров, устроил на хорошее место, но младший брат его только позорит да за спиной пакости готовит.

Поэтому Рыков и решил отправить Матвея туда, где ему и место было — во Дворец Культуры директором, но вызвал этим поступком недовольство Зорина. Виктор Петрович явно младшего Рыкова приучил к хозяйской своей ноге, не давал в обиду.

Они поговорили еще какое-то время о делах на комбинате, после чего Зорин стал с намеком поглядывать на часы. А потом открытым текстом сообщил, что его ждет сегодня Сам, Батин то есть, нужно, мол, подготовиться. Рыков с плохо скрытой иронической улыбкой откланялся и вышел из кабинета Зорина.

Хотя билет на самолет у него был на завтрашний день, засиживаться в Москве Рыкову было некогда. Он сел в машину и велел водителю ехать в аэропорт. Столько у него идей накопилось, столько своих ошибок хотел он исправить, которые осознал только в чеченском плену, в зиндане, что не сиделось на месте…

Семен — смотрящий за Красносибирском, посаженный на это место от столичных воров, выглядел интеллигентно, как профессор математики — тонкие очки в дорогой оправе и хороший дорогой костюм французского пошива. Аккуратную стрижку и идеально ровные усики его припорошила легкая седина, говорящая о том, что обладателю когда-то черных, как смоль волос, в жизни иногда приходилось нелегко.

Хотя кличка у него была Семен, но звали его Сергеем, и смотрящий очень не любил, когда в глаза его называли по кличке. Для всех своих бойцов и для людей посторонних он был Сергеем Сергеевичем. Водки смотрящий не — пил, сигарет не курил. В своей организации он поддерживал четкую иерархию и железный порядок.

Иначе и нельзя было, потому что теснили местных бандитов приезжие уголовники во главе с криминальным автритетом по кличке Грот, который был тоже посажен в Красносибирск от блатных, но на другое дело — контролировать цепочку переправки оружия из Сибири на Кавказ. Но Гроту места было мало — он хотел взять под свой контроль весь Красносибирск. А Семен ему в этом препятствовал.

Случались стычки, в которых не было победителей, и все оставалось на своих местах, пока вдруг Грот внезапно не исчез. Поговаривали, что за ним из столицы приехали фээсбэшники и смыли его в унитаз. Остатки команды Грота разбежались, кое-кто примкнул к братве Семена, но уже на вторые роли. Таким образом, остался Семен в городе один от бандитов посаженный, и не было у него конкурентов, если не считать милицию, которая то и дело прищемляла его пацанам хвосты, а то и другие места.