Лев Пучков - Блиндажные крысы

После того как я наскоро привел себя в порядок и переоделся, меня отвели в помещение, похожее на кабинет врача. Здесь меня поджидал Никита Сергеевич в компании с грустным желчным типом, облаченным в белый халат.

— Так вы, оказывается, негодяй, — с порога заявил я, бесстрашно глядя на следователя. — А как ловко порядочным прикидывались…

— Да сам такой! — как-то совсем свойски обиделся Никита. — Кто сказал «нет клаустрофобии»? Я что, по-твоему, этот вопрос задал, чтобы понравится даме?

— До сегодняшнего дня не было, — я без эмоций пожал плечами. — Кстати, а что там с дамой? Я так понимаю, вы ее изнасиловали и убили?

— Ага, и расчленили тоже, — Никита достал телефон и протянул его мне. — Третий абонент по списку. Можешь позвонить изнасилованной и убитой и спросить, как самочувствие.

— Не буду, — нимало не смутившись, отказался я. — Мы с ней даже не знакомы.

— Правильное решение, — одобрил Никита. — Звонить незнакомой даме в столь поздний час — это бестактность на грани непристойности. Кстати, если интересно: Инга тебя вспомнила.

— Да мне как-то… — я с искренним равнодушием пожал плечами. — Что вы собираетесь со мной делать?

— Все как обычно, — дружелюбно улыбнулся Никита. — Исполним три желания и отпустим. Начнем прямо сейчас: нет ли желания перекусить? Обычно после таких переживаний люди испытывают прямо-таки дикое чувство голода.

— Очень мило, — равнодушно отметил я. — Сначала доведем узника до предынфарктного состояния, потом покормим. Это что, у нас такая обязательная программа?

— Саша, ты сам ведь виноват! — с чувством воскликнул Никита. — Ну сказал бы, что у тебя клаустрофобия, никто бы тебя в «стакан» не пихал, посидел бы спокойно в коридоре. Если хочешь знать, многие «клиенты» со стажем сами туда просятся.

— Да неужели? Эти «клиенты», они что — сумасшедшие?

— Это своего рода релакс такой, — вмешался грустный тип в халате. — Подумать, подремать, ненадолго самоизолироваться от шумного мира. Эффект почти что как в барокамере.

— Да в гробу я видал такой релакс, — пробурчал я. — Вы врач, что ли?

— Так точно.

— А вы сами там бывали?

— Я каждый день провожу в «стакане» по полчаса, — не моргнув глазом заявил врач. — В обеденный перерыв, после приема пищи. Очень, знаете ли, расслабляет…

Тут ко мне потихоньку стали возвращаться чувства, и, как ни странно, одним из первых было чувство неловкости. Это что же получается, я псих? Оказывается, нормальные люди сами ходят в этот замечательный «стакан», а я там едва не умер!

— Гхм-кхм… Ну, полчаса бы и я спокойно просидел. А вы попробуйте…

— Тридцать две минуты, — сообщил Никита.

— В смысле? — не понял я.

— Причем тридцать две — это вместе с процедурами и перемещением, — уточнил Никита. — Если все вычесть, «чистое время» нахождения в стакане составит немногим более двадцати минут.

— Да ладно врать-то! — вяло возмутился я. — Я там был как минимум…

— Смотри сам, — Никита с готовностью протянул мне часы. — Когда вышел из кабинета, помнишь?

Нет, вот именно это время не засекал — не было возможности. Но точно помню, сколько было, когда обыскивали: отдавая часы, машинально посмотрел на циферблат. Так вот, в тот момент было без четверти десять вечера. А сейчас половина одиннадцатого.

— Не может быть… — в самом деле, после всего, что я пережил, в это было невозможно поверить. — Я думал… Думал…

— Вы полагали, что провели там как минимум сутки? — подсказал врач.

— Эмм… Ну, в общем… — я полагал, что провел там годы, но вам об этом не скажу, а то еще, чего доброго, посчитаете полным психом и отправите в соответствующее учреждение на лечение. — Эмм… В общем, я думал, что прошло гораздо больше, чем полчаса.

— Это нормально, — успокоил меня врач. — «Счастливые часов не наблюдают» — это когда человеку хорошо. Время летит как птица, люди удивляются, надо же, годы мелькают словно дни. В случае, когда человек страдает, все происходит с точностью до наоборот. Если страдания усугубляются какими-то привнесенными факторами и приобретают характер мук, возникает устойчивое ощущение, что время остановилось. Тогда минуты кажутся вечностью.

Мне стало стыдно и досадно. Нет, я категорически против такой постановки вопроса. Это я тут пострадавший! Меня против моей воли ввергли в узилище, потом сунули в «стакан», где я жутко страдал, а теперь, выходит, я вел себя как полный психопат, да к тому же еще и… гхм… в общем, хожу теперь в казенной одежде.