Михаил Март - Агония страха

Генерал опять посидел в задумчивости несколько минут, потом кивнул.

– Встретимся с вами через несколько дней, уважаемый Юрий Маркович. Идея мне ваша понятна, я ее принимаю, но и вам, и мне полезно будет подумать, как и каким образом и с какого бока мы возьмемся за это дело. Я не уверен, что все так просто, как вы изложили, я не думаю, что нам придется иметь дело с мелкой шпаной, но сама возможность получить деньги на развитие предвыборной кампании мне нравится. Тут есть над чем подумать и есть ради чего затрачивать силы. Спасибо за визит. Я был очень рад вас видеть.

Савельзон встал.

– Не смею вас больше задерживать.

После того, как магнат покинул кабинет госдачи, на пороге появился секретарь генерала.

– Вот что, полковник, соберите для меня все материалы по делу Шатырина из Петербурга и все, что с ним связано, выясните, кто занимался этими вопросами из петербургского Управления, и вызовите этих сотрудников в Москву, чтобы в понедельник в девять ноль-ноль они были в моем кабинете. Отправьте майора Пестова в Якутск срочным рейсом. Меня интересует история с концерном по промыслу минералов – кем и почему был арестован начальник рудников. Доложить мне обстановку не позднее понедельника. Свободны.

Юрий Павлович приоткрыл глаза, дотянулся рукой до ящика и нажал кнопку «Стоп». К сегодняшней встрече с Савельзоном он был обстоятельно готов.

Очередь в Сбербанке вытянулась на весь зал. Журавлев торопился и немного нервничал. Всего на свете не учтешь. Сегодня выдавали пенсию, и старушки оккупировали оба окна, где шли выплаты по сберкнижкам.

Но, когда он проснулся утром, то еще не знал, что в его карманы попадут те две сберкнижки на предъявителя, которые он держал в руках. Каждый рыбак, уходя на промысел, рассчитывает на хороший улов и понятия не имеет, что попадется на крючок.

Сегодня утром он посетил квартиру профессора Полетаева. Согласно заказу, в добычу Журавлева должны входить четыре раритетные издания, за которые ему предлагали солидное вознаграждение. Книги так книги. Обчистить квартиру в отсутствие хозяев ничего не стоит такому мастеру, как Вадим Журавлев, но, помимо заказа, надо и для души поработать и прихватить что-нибудь на память. Такими памятными подарками была заставлена одна из его квартир, которую он снимал в новостройках Марьино.

У себя дома, где он жил с больным, старым отцом, Журавлев краденых вещей не держал. Узнай старик, чем промышляет его сын с высшим образованием, его хватил бы удар. Журавлев очень любил своего отца. Мать он не помнил, она умерла, когда Вадику не исполнилось и десяти лет. Отец, инвалид войны, воспитывал сына один. Судья, правовед, он старался вложить в сына все самое хорошее. Вадик рос очень способным мальчиком, хорошо учился, с медалью окончил школу, юрфак университета с красным дипломом. Отец ушел на пенсию, а сын приступил к работе в органах правопорядка. Преемственность. Старик Журавлев гордился своим сыном.

Вадим проработал следователем в прокуратуре пять лет и надломился. Что с ним произошло, он и сам не знал, но он завидовал тем, кто сидел перед ним и готовился идти в зону на долгие годы. Романтическая натура тянулась к приключениям, а рутинная работа привязывала к стулу. Много преступников прошло через его кабинет. Среди них были очень интересные люди с собственной философией. Проходили и отъявленные бандиты, которых Журавлев-младший открыто презирал.

В детстве он читал про Робинзона Крузо и Гулливера, мечтал о путешествиях и кладах. Обожал Дюма и его графа Монте-Кристо. До дыр зачитал Конан-Дойля и Фенимора Купера. А жизнь заставила его гулять в старом московском дворике, ограниченном в пространстве, и сидеть за учебниками. А ночью, когда отец засыпал, он проникал в его кабинет, открывал портфель и зачитывался томами уголовных дел, которые отец вел в городском суде. Вадик любил трудности и с успехом их преодолевал, будь то учеба или спорт. Перепробовал он все, что его притягивало. Сначала легкая атлетика, потом альпинизм, затем, когда подрос, отец купил ему мотоцикл за золотую медаль. Мотогонки по льду, покорение вершины, биатлон, стрельба из лука, подводное плавание, верховая езда и фехтование – полный джентльменский набор дореволюционного кадетского корпуса, смешанный с современной школой трюкачей. Он старался походить на тех героев, о которых читал в книгах. Жизнь, сопряженная с риском и полная приключений – вот его стихия. Работа следователем ему также казалась романтичной, пока он не попробовал ее на зуб. Трудно сказать, сколько томов бумаги он исписал за пять лет рутинной работы, и наконец принял сторону тех, кто сидел по другую сторону его.