Александр Тамоников - Кремлевский спецназ

– Пока ты будешь при мне. Потом я решу, как с тобой поступить. Но обещаю: ничего плохого я тебе не сделаю и в рабство не продам. Тебя устраивает такой ответ?

– Да, господин, – улыбнулась Элен. – Я буду стараться делать все так, чтобы вы были довольны мной.

– А вот этого не надо. Мне до чертиков надоели ужимки местных красавиц с их тошнотворными стараниями во всем угождать мужчинам. Будь такой, какая ты есть на самом деле. И ничего не бойся. Пока ты под моей защитой, опасаться тебе некого и нечего. Жить будешь здесь же. Мне почти шестьдесят лет, тебе двадцать, но я не ощущаю разницу в возрасте. Мне хорошо с тобой. По крайней мере, после первой проведенной вместе ночи. Называй меня не господин, а Денис – это мое настоящее имя, а не Али.

– Денис?

– Да. Договорились?

– Да, господин… ой, прости… прости, Денис.

– Привыкнешь… Ну, где там завтрак?

На пороге показался слуга с подносом. Он поставил его на столик. Поклонившись и брезгливо взглянув на женщину, пятясь, быстро вышел из комнаты.

Девушка передернула плечами:

– Ты заметил, как посмотрел на меня афганец-слуга?

– Нет. И как же?

– По-моему, будь его воля, он тотчас же перерезал бы мне горло. Столько отвращения и ненависти было в его взгляде…

– Не обращай внимания. Дикари – они и есть дикари. Лучше завтракай, пока не остыли твоя каша и кофе.

После завтрака Куршед переоделся и обратился к женщине:

– Я сейчас уйду, у меня дела. Тебе доставят нормальную одежду. Комнату уберут, постель заменят. Рядом есть еще одно помещение; подумай, не стоит ли нам сделать двухкомнатные апартаменты. В общем, находись здесь и, повторяю, ничего не бойся. С афганцами не разговаривай. Во-первых, они не поймут тебя, во-вторых, с ними не о чем разговаривать. Это мелочь, шелупонь. Не обращай на их взгляды внимания.

– А когда ты вернешься?

– На будущее, Элен, подобных вопросов советую мне не задавать. Когда вернусь, тогда вернусь. Твое дело – ждать. Надеюсь, ты поняла меня?

– Да, Денис, поняла.

– До встречи!

Поцеловав проститутку в лоб, Куршед вышел из комнаты. Не торопясь, прошел в большую залу, где за чаем его ждал хозяин дома, полевой командир талибов Муатабар Акрани.

– Доброе утро, полковник! Вы выглядите посвежевшим. Видимо, французская шлюшка неплохо развлекла вас.

– Салам, Муатабар! Ты прав, девушка доставила мне истинное удовольствие, и я решил, что она будет жить со мной. По крайней мере, пока не надоест. Поэтому прошу обустроить помещение, где мы будем находиться, подобающим образом и на вкус Элен.

– О! Я смотрю, проститутка задела вас, полковник…

– Не называй ее проституткой и прикажи своим людям не коситься на нее, не пугать. И еще: обозначь сумму, которую я должен заплатить за нее.

– Вы хотите выкупить француженку?

– Да. Если она, конечно, продается.

– Ну, какие между друзьями и братьями могут быть разговоры о деньгах за женщину? Я дарю ее вам, полковник!

– Благодарю. В долгу не останусь.

Акрани указал на чайник и пиалы, расставленные на скатерти, постеленной на ковре:

– Чаю?

– Тебе же наверняка сообщили, что я позавтракал.

– Сообщили, но чай полезен всегда, до еды или после…

– Не хочу. Мне необходима связь с Охотником.

– Прямо сейчас?

– Да, Муатабар, прямо сейчас.

Акрани трижды хлопнул в ладоши. Вошел слуга.

– Абдула с аппаратурой сюда, срочно! – приказал хозяин дома. – Я пойду, не буду вам мешать, полковник…

– Зачем ты говоришь такие слова, Муатабар? От тебя у меня не может быть секретов.

– И все же я, пожалуй, прогуляюсь по усадьбе. Посмотрю, кто чем занимается, узнаю, о чем говорят в селении, что предпринимают американцы после того, как вы вчера как следует надрали им задницы…

– Ты стал сам говорить, как американец!

– Как у вас говорят, – усмехнулся Акрани, – с кем поведешься, от того и наберешься…

– Да, но только мы не водимся с янки, а воюем с ними.

Сразу после ухода Акрани появился связист со спутниковой станцией. Разложил кейс на ковре, наладил аппаратуру, передал трубку Куршеду, доложив:

– Связь с Юнусом Гаевым устойчивая.

Куршед принял трубку и набрал длинный номер. Через пару минут он услышал голос командира диверсионной группы, готовившей террористический акт в Подмосковье.

– Ассалам аллейкум, полковник!

– Вааллейкум ассалам, Юнус! С этой минуты операцией в Подмосковье руковожу лично я. И только мои приказы ты должен неукоснительно исполнять. Это решение высшего руководства движения.