Максим Шахов - Люди-торпеды

– Знаешь, Гера, в действительности все гораздо хуже, чем на самом деле. Пожар в отсеках хоть и затих, но не прекратился. Половина оборудования уже вышла из строя: нет связи и видеоконтроля, невозможно управлять кормовыми рулями, разорваны воздушный и масляный трубопроводы, нет гидравлики, выгорели все электрические щиты... да не перечесть всего! Счастье, что еще винт крутится. Но в этом главная заслуга Рахимова. Молодец, парень!

Однако самое страшное для нас, что остался лишь минимальный запас воздуха на перемычке в носовом отсеке. Понимаешь, нам его еле-еле хватит, чтобы поднять лодку на поверхность. Да и то может не удастся...

В это время в ЦП вбежал запыхавшийся штурман:

– Капитан, мы вытащили торпеду. Вы были правы, боеголовка ядерная. Она во многом похожа на ту, по которой меня обучали. Удивительное и невероятное совпадение: наша красавица тоже, определенно, русского производства! Электрики уже отстыковали ее от корпуса. В принципе, она уже сейчас безвредна, но мы разрушим ее еще больше.

– Это безопасно?

– Абсолютно!

– Я не могу дать вам больше пяти минут.

– Мы постараемся.

– После этого засуньте ее обратно в третий аппарат и подготовьте воздушную систему для его продувки. Мы просто вытолкнем ее наружу. Какая здесь глубина?

– Мы как раз находимся над впадиной. Метров 200–250.

– Тогда действуйте!

Канадец так же бегом покинул ЦП.

– Ну что, Герман Талеев, основная задача решена?

– Будет. Когда мы живыми отсюда выберемся.

– А вот это весьма проблематично.

– Ты не философствуй, а командуй, ясно?

Сергей уткнулся в карту рельефа дна. Вот ведь совсем рядом торчит замечательная баночка-отмель. Чуть не наружу высовывается. Подползти бы к ней хоть черепашьим ходом, подпрыгнуть невысоко и плюхнуться пузом. Он еще раз проверил оставшийся запас ВВД [3] ВВД – воздух высокого давления. . На «подползти, подпрыгнуть и плюхнуться» было маловато. А вот подкрасться и вскарабкаться – может получиться.

Из динамика внутренней связи послышались шорохи, треск и еле слышный прерывающийся голос Рахимова:

– Товарищ капитан-лейтенант! Сергей Михайлович!!

– Я слышу тебя, Шамиль. Говори!

– В кормовом отсеке нас осталось в живых восемь человек. Дышать трудно, не хватает воздуха. Я немного... ранен. Когда вы фреоном пожар пригасили, несколько человек попытались переборку отдраить. Они же тут хуже салаг-первогодков, не понимают, что там верная смерть. А если к нам пламя прорвется, выгорит сальник вала гребного винта, всю корму затопит, да и ход невозможно будет дать. Это верная смерть всей лодке. В общем, я их пока остановил, только вот один выстрелить успел...

– Шамиль, родной, продержись еще полчаса! Говори с ними, убеждай, сказки рассказывай, как Шехерезада. Мы уже начинаем всплывать! Все закончено. Только продержись еще чуть-чуть!

– Так точно, Сергей Михайлович! Я все сделаю, не сомневайтесь. Только... если что, вы... меня простите...

– Шамиль! Шамиль!

Связь прервалась.

Редин крепко выругался и пристально посмотрел на съежившегося рядом в кресле рулевого:

– А ну, чурка, берись за рычаги! Не всплывем – я тебе руки лично пооткусываю, – и хищно оскалил зубы.

Потом вызвал на связь торпедный отсек:

– Жак! Время вышло!

– Все в порядке, капитан. Мы освободились от... груза.

– Отлично! – Сергей знал, что ни о какой стрельбе обычной торпедой для имитации взрыва уже не может быть и речи. – Бросай там все, как есть. Отсек загерметизировать. Электрикам – на дизеля и к аккумуляторной батарее. Сам – ко мне на центральный пост!

– Слушаюсь!

Редин обернулся от пульта в другую сторону:

– Акустик!

– Я здесь, – из рубки высунулось худощавое лицо.

– Как там на воле?

– Что-что? Не понял.

– Обстановку доложи, мать твою!

– Горизонт чист!

– И это радует, – пробурчал Редин себе под нос. Потом окликнул, не оборачиваясь: – Гера! Вон та большая труба с ручками и глазком позади тебя называется перископ. Потренируйся пока с ним управляться. Кстати, оружие у тебя есть?

– Думаешь, потребуется, чтобы через перископ стрелять?

– Не исключено. А может, придется отстреливаться от акул.

Тут появился штурман:

– Капитан...

Сергей перебил, не дослушав:

– Жак, прикинь по карте наш курс вот на эту «банку». Будешь ежеминутно докладывать мне.

– Слушаюсь, капитан!

– А сколько времени прошло после восхода солнца, штурман?

Жак скрылся в своей рубке, чтобы посмотреть расчетные таблицы. Потом сверился с хронометром.