Максим Шахов - Люди-торпеды

Никто с шумом, грохотом и выбитой дверью не врывался в его скромную обитель, не заковывал в наручники, никуда не конвоировал. В недоумении и растерянности выходя из дома, полковник даже не вспомнил про многострадальный чемоданчик.

Кроме водителя, в затемненном салоне находился только один мужчина средних лет, в бежевом летнем костюме и при галстуке. Черты лица разглядеть не удавалось. Как только Николай устроился на сиденье, машина тронулась с места и, набирая ход, отправилась в позднее путешествие по опустевшим улицам Киева.

– Скажите, господин полковник, что вы думаете об исчезнувшей с торпедной базы в Балаклаве ядерной боеголовки повышенной мощности?

Николай отшатнулся к окну:

– Кто вы такие? Что вам надо?!

– На ваш второй вопрос ответ, я думаю, будет минут через пять, а вот на первый, – мужчина развел руки в стороны, – уж не обессудьте... Определенно могу лишь сообщить, что мы не имеем никакого отношения к тем органам, для ожидаемого свидания с которыми вы уже не один день прячете в доме под кроватью собранный дорожный чемодан. Спокойно! – заметив, как снова дернулся Олейник, незнакомец крепко ухватил его за запястье. – Посмотрите пока вот это.

В салоне зажегся свет, а на колени полковника лег пакет с фотографиями, которые тот настороженно и опасливо стал перебирать. На них были засняты все стадии погрузки и отправки боеголовки со спецсклада вплоть до торпедной базы. На большинстве снимков присутствовал майор Зеников, но на некоторых был и сам полковник, отдающий какие-то распоряжения.

– Ах, какая сволочь! – вырвалось у Николая.

– Не надо так уж плохо о свежих покойниках. Кроме того, послушайте еще одну занимательную аудиозапись. Надеюсь, голос вы узнаете без подсказки.

Из кармана пиджака незнакомец извлек миниатюрный диктофон и включил его. Запись была очень четкой, голос Зеникова узнавался сразу, а вот говорил он просто страшные для Олейника вещи:

– ...по личному приказу полковника Олейника для дальнейшей передачи... Деньги в сумме... Олейник взял себе, пообещав расплатиться со мной после завершения операции... Эту запись я делаю специально на тот случай, если полковник решит каким-либо способом расправиться со мной...

Перед глазами державного полковника поплыли круги. Не хватало воздуха. Он рванул воротник белой рубашки так, что отлетели обе верхние пуговицы.

– Это... это же провокация!

– Что провокация? Что вы, воспользовавшись служебным положением, организовали похищение с секретного склада ядерной боеголовки?

– Не так все было!!! – истерически завопил Олейник.

– Успокойтесь немедленно, – резко одернул его мужчина. – Кого теперь будет интересовать, какие в действительности цели вы преследовали, а? Что решат ваши органы, когда у них в руках окажется такой материал, а под полом гаража у вас обнаружат указанную сумму денег и нож, которым вы перерезали горло Зеникову, с отпечатками ваших пальцев? Это уже исключительная мера!

Заметив, что полковник вот-вот потеряет сознание, незнакомец брезгливо поморщился и протянул ему под нос фляжку:

– Выпейте!

Николай снова дернулся, как от удара, и панически замахал руками. Мужчина пожал плечами и сам отхлебнул из фляжки.

– Вы, полковник, в состоянии продолжать разговор?

Олейник закивал.

– Ваше положение настолько безвыходно, что я не собираюсь что-либо растолковывать, уговаривать. Отмечу только, что у нас в руках есть и кое-какие другие свидетельства, однозначно указывающие на майора Зеникова, как на главного организатора не только похищения и преступной подделки документов, но и теракта на торпедной базе на почве разжигания межнациональной вражды. Вам известно, что ваш заместитель урожденный крымский татарин? Да, это мало кто знает. А документы существуют. И о его связях с одной нелегальной организацией татарских боевиков, имеющей прямые контакты с Аль-Каидой. Это все в высшей степени удовлетворит правительства обеих стран. О вас никто и не вспомнит. Как и о вашем друге майоре Петренко.

Пока незнакомец спокойно и неторопливо все это излагал, полковник вполне оправился от шока, и его мелкоизворотливый ум заработал в нужном направлении.

– Кроме того, – продолжал мужчина, – оговоренная в магнитофонной записи сумма может стать вашей.

– Что вы хотите от меня? – На этот раз тон вопроса полковника был не истеричным, а вполне практичным.

Собеседник внимательно оглядел Николая, удовлетворенно хмыкнул и сказал: