Максим Шахов - Красная кнопка

– Так, чем же я могу быть вам полезен?

Впервые с начала разговора что-то дрогнуло в каменном лице гостя, и это не укрылось от Талеева. Кроме того, «юноша» был вовсе не так молод, как представлялось с первого взгляда. Эту особенность Гера подметил еще в Калининграде. А теперь, даже по сравнению с относительно недавней первой их встречей, снайпер «постарел» еще больше: резкие складки у рта не скрывала даже модная светлая щетина, а «мешки» под глазами наглядно свидетельствовали о накопившейся усталости.

– Господин Талеев, невозможно в одиночку бороться с хорошо отлаженной машиной. Да какое там «бороться»! Просто скрыться, затеряться, исчезнуть… Чудо, что мне это удавалось до сих пор. Но я устал, безмерно устал. И я хочу жить.

Журналисту понравилось, что молодой человек начал не с «торговли», а со вполне откровенного признания. Дело обстояло именно так.

– Я не столь молод, как может показаться, и успел многое повидать в жизни. Ну, по крайней мере, в той сфере, где мне приходилось постоянно обращаться. Вы со своими друзьями – единственные, кто сумел… – гость замялся, подыскивая точное определение; Гера не мешал и не помогал ему, – нет, конечно, не победить систему, а заставить ее считаться с вами. Вы завоевали право на жизнь. Попытка уничтожить вас обернулась против самих чекистов таким значительным потрясением, что они предпочли за благо оставить вас в покое…

«В одном ты ошибаешься, снайпер: это не чекисты! Мы, оказывается, наступили на хвост настоящей гадине и жили относительно спокойно, лишь пока она зализывала раны…»

– …Хотя мой печальный опыт говорит, что вряд ли впереди вас всех ожидает тихое и безмятежное благосостояние.

«Вот черт! Да мы даже думаем в одних выражениях, хотя и каждый о своем». А вслух Гера сказал:

– Тогда тем более странно, что вы пришли ко мне.

– Может быть, и так. Но, в таком случае, я просто не успею пожалеть об этом моем решении.

«Безусловно, талантливый полемист. Железная логика. А если ты «казачок засланный»? Покупаешь свое право на жизнь, подставляя нас? Пожалуй, нет. Ты, юноша, достаточно умен, осведомлен и практичен, чтобы не сознавать, что убийство важного депутата – а это наверняка не единственная акция в твоем послужном списке как штатного киллера службы безопасности – не может быть компенсировано никаким предательством».

Продолжительное молчание собеседника снайпер оценил как колебание и добавил:

– К тому же – вы уж простите меня – «Команда» понесла серьезные потери…

Талеев предупреждающе поднял вверх руку, давая понять, что эта тема закрыта для обсуждения:

– «Команда», как боевая единица, свое существование прекратила. Но, вы правы, друзья у меня остались. И вряд ли я имею право на принятие единоличного решения относительно вас. Но пока вы можете расположиться в моем доме, – журналист хмыкнул, – тем более что его внутреннее устройство уже так хорошо вам знакомо.

Это было «да». Тонкие губы снайпера слегка раздвинулись в улыбке.

– У нас, юноша, будет еще много времени для бесед и откровений, а пока скажите, как мне вас называть?

– Можно Снайп. Такой псевдоним записан в моей послужной карточке. Стальной – так звали меня бывшие коллеги. А по паспорту я Виталий. Вит, если хотите.

– Снайп – это от «снайпер»? Очень непритязательно, никакой фантазии у «органов». Стальной – это, наверно, за цвет глаз? Или за характер? Ладно, ладно, разберемся. А я – Гера.

Телефонный звонок из Североморска от Сергея Редина поступил неожиданно быстро: уже через два дня. Причем глубокой ночью.

– Здравия желаю, товарищ генерал-полковник!

Талеев оторопел: вот так к нему не обращались еще ни разу в жизни.

– Не извольте беспокоиться: разговор осуществляется по правительственной линии прямо из штабного Центра связи. Перехвату не подлежит. Запись разговора не ведется. Отключили. Ик! Связь обеспечивает капитан 2 ранга…

В трубке послышалось шуршание, потом чуткий слух журналиста уловил обрывки диалога, заглушаемого неплотно прижатой к мембране ладонью:

– Вова! Как твоя фамилия?.. Чего? Не понимаю… Да скажи ты громко! Ну скажи-и-и! Медаль дадут. Или орден… Не тряси башкой!.. А «шила» хочешь? Х… тебе! Сначала скажи фа-ми-ли-ю… Чего это ты накорябал на бумажке? Это – круг?! Ха-ха-ха… Это – член! Твоя фамилия Х. в, да? Ну, не стесняйся, ик, бывает… Ах, Яйцев… или Яйцов? Товарищ генерал-фельдмаршал! Это… обеспечивает… ее, то есть связь, капитан 2 ранга Яйцов! Оп, виноват, он передумал…