Александр Брукман - Сибирский триллер Том 2

Мошенничество было примитивным, и Михаил удивился, что его принимают за лоха. А ведь думал, что выглядит умным человеком! Согласно технологии данного мошенничества, в подворотне к ним должны подойти амбалы типа морских пехотинцев с человеком, потерявшим портмоне. Они заберут не только свою "куклу", но и все деньги, которые у него найдут. А у него, кроме денег, ещё и три паспорта на разные имена. "Если вдруг милиция вмешается, то не миновать расспросов, откуда, мол, лишние паспорта, если в одни руки выдают только один документ. Есть ещё у нас люди, которые не могут пережить, когда другие имеют чего—то больше, чем они", — подумал Михаил и, усмехнувшись, спросил парня с такой доброжелательностью, от которой у слабонервных людей душа уходит в пятки:

— Тебе дырку где сделать? Во лбу или для начала в животе?

— Понял, не дурак, — сказал тот и исчез.

Грачев пошел дальше прогулочным шагом, и через сотню метров около него остановилось неприметная "Нива".

— Может подвести куда надо? — спросил водитель, приоткрыв правую дверь. — Возьму недорого.

Ещё один способ "ловли лоха на живца". В Москве обычно приезжих простаков подсаживают у вокзалов, после чего на заднем сидении "случайно замечают" кошелек, набитый деньгами. Оказывается, его "позабыл" подвыпивший "новый русский", которого водитель только что подвозил к вокзалу. На радостях они останавливаются у обочины, чтобы поделить деньги, но тут к ним подъезжают две дорогие иномарки, из которых появляются те же люди типа морских пехотинцев и среди них "владелец" кошелька.

Прием известный, только непонятно, каким образом его идентифицируют как приезжего? На плече у него висит небольшая спортивная сумка, а приезжие обычно с чемоданами. Но потом догадался: идя по улице, он разглядывает дома и витрины. "Наблюдательные, черти, — подумал он, и ничего не ответив водителю, повернул к вокзалу. — Если они себя так нагло ведут, то и милиция в доле, поэтому желательно сидеть на вокзале и не рыпаться".

На вокзале всё также кишел народ, которого стало ещё больше, и Михаил с трудом нашел себе сидячее место. На скамье напротив сидела молодая женщина с двумя детьми — озорным малышом годика четыре и девочкой немного постарше. Малыш все время стремился убежать, и девочка постоянно его возвращала. В этот раз он убежал далеко и сестричка, побежав за ним куда—то на лестницу, тоже исчезла. Мамаша, привязанная багажом к месту, выглядывала их, переживая за детей и, не выдержав, попросила Грачева присмотреть за вещами.

— А то выскочат на улицу и потеряются. Или украдут их, не дай Бог, — добавила она и, заручившись его согласием, быстро пошла к лестнице, ведущей на улицу.

Вскоре она вернулась, ведя за руки детей и ругая плачущего малыша, но ошиблась рядом и с отчаянием оглядывалась вокруг, не видя ни своих вещей, ни человека, которому их доверила. Малыш, почувствовав панику матери, перестал плакать и тоже оглядывался вокруг.

— Вы кого—то ищете? — доброжелательно спросила её женщина, пробиравшаяся к своим вещам с мороженным в руках.

— Все мои вещи пропали, — потерянным голосом, чуть не плача, ответила та, и Михаил, поднявшись, окликнул её.

— Наш ряд здесь, — помахав ей рукой, и молодая мамаша, обрадованно вскрикнув и схватив детей за руки, начала пробираться к нему.

— А я уже испугалась, подумала, что наши вещи украли, — радостно засмеялась она, пробравшись, наконец, к своему месту и спохватилась — этим могла обидеть человека, добросовестно охранявшего её чемодан и большую сумку.

Но Грачеву было не до обид. В душном переполненном зале он чувствовал себя неуютно и поэтому, коротко простившись, отправился в ресторан. До отхода поезда оставалось ещё около трех часов, и он провел скучных два с половиной часа в ресторане. Выбор блюд в меню был ещё скромнее, чем в советское время в столовых и официант, оправдываясь, объяснил это поздним временем. Михаил взял холодную закуску и двести грамм коньяка "Белый аист", изготовленного где угодно, только не в Молдавии.

Когда он пришел на платформу, поезд уже стоял и Грачев, зайдя в своё купе, увидел ту же женщину с детьми. Он расценил это как неприятный сюрприз — ехать с капризными детьми в одном купе не хотелось. Но делать нечего и он попытался уступить свое нижнее место малышу, который категорически отказывался, так как хотел спать только на верхней полке.

— Будешь спать со мною, — приказным тоном заявила ему мать. — На верхней будет спать Маша.