Альберт Байкалов - Под грифом «Любой ценой»

– Знаю. Но все же хочется узнать твое мнение.

– Если бы мы лучше спрятали адские машинки, самый удачный вариант – взорвать завтра утром.

– Тогда было бы вернее вообще сделать это, когда окажемся в Грузии, – возразил подслушавший разговор Хакута.

– Нет, – цокнул языком Джин. – Я видел батареи. Тем более что у моря сыро. Половина бомб не сработает.

– Правильно говоришь! – восхитился Абесалом и вынул пульт размером с сотовый телефон.

Глеб Васильевич вышел на перрон. От волнения он забыл даже номер вагона. К тому же их прицепили к другому составу, и теперь он вконец растерялся. Лишь когда случайно увидел в окно знакомое лицо пассажира из соседнего купе, немного успокоился и взял себя в руки. Стараясь не выдать волнения, прошел мимо болтающих о чем-то на перроне проводниц.

– Наконец-то! – неожиданно обрадованно воскликнула одна. – А я уже стала волноваться. До отправления три минуты, а вас нет.

– Нет, я здесь был, – не оборачиваясь, бросил он и взялся за поручни.

– А где ваша попутчица?

– Какая? – втянул голову в плечи Глеб Васильевич.

– Девушка.

– Так она сошла, – соврал он, размышляя, как быть.

– Но у нее билет до Сухума! – не унималась проводница.

Глеба Васильевича охватила злость.

– Послушайте, она что, дочь мне? Сказала, что, возможно, здесь сойдет, а дальше на машине. Парень у нее в этом городе.

– Я не видела, чтобы эта пассажирка багаж забирала, – удивленно протянула проводница.

Глеб Васильевич испугался. Как быть, если сейчас отправятся проверять?

– Чего ты волнуешься? – неожиданно поморщилась ее напарница. – Или поезд решила задержать? Человек говорит тебе, что сошла, – значит, сошла.

Глеб Васильевич понял: таким образом женщина сняла с себя моральную ответственность.

Он наконец забрался в вагон и отправился в купе. Однако по пути вспомнил, что оно закрыто.

– Черт! – топнул он ногой и встал у окна.

Просить проводницу открыть двери было опасно. Она может увидеть оставленные Викой вещи, и тогда неизвестно, как будут развиваться события.

Вскоре поезд тронулся. Мимо поплыли утопающие в зелени дома и устремившиеся вверх кипарисы.

По проходу шла проводница, и Глеб Васильевич попросил:

– Откройте, пожалуйста.

Без лишних вопросов она повернула ключом в замке и направилась дальше. Глеб Васильевич зашел в купе, закрыл дверь и облегченно перевел дыхание. Однако его словно молнией ударило. Что же он наделал! Ноги вмиг сделались ватными. Только сейчас Глеб Васильевич осознал ужас своего положения.

«Как я мог додуматься ударить по голове сотрудницу ФСБ, да еще при исполнении служебных обязанностей?! Это же уму непостижимо! Почему тогда меня еще не схватили? Неужели она и правда одна ехала? – Следующая мысль заставила встать: – Пограничники! Они обязательно заинтересуются Викиным багажом. Более того, наверняка они уже предупреждены, что через границу поедет сотрудник… Может, сойти раньше? Но что дальше? А вдруг пронесет?»

Мысли путались. К этому прибавилась тупая боль под лопаткой и шум в ушах. Наверняка давление подскочило.

Глеб Васильевич попытался собраться и представить, как должен действовать подобный Вике агент. Немного поразмыслив, он неожиданно пришел к выводу, что девушка была скорее внештатным сотрудником. Что-то вроде проституток, которые в свое время состояли на службе КГБ. Ей приказали проехать под видом пассажира и, в случае, если Тихонов попытается выйти раньше, сообщить куда следует. Не более того. Действительно, зачем привлекать для такой работы настоящих оперативников? Эта мысль успокоила. И все же избавиться от ее вещей придется.

Глеб Васильевич встал, вытащил сумку «Вики» и задумчиво посмотрел на окно. Даже если его открыть, в образовавшийся просвет она не пройдет. Может, выкинуть по частям? Он торопливо расстегнул замок. Сумка доверху была забита тряпками. Он представил, как все это будет вываливаться из окна, и отказался от своей мысли. Но и оставлять сумку в купе нельзя. Что он скажет на таможне? Неожиданно в голову пришла идея. А что? Он даже удивился простоте решения вопроса и решительно распахнул дверь.

В купе проводников была как раз женщина, больше всего переживавшая за «Вику».

– Вы правы были! – с ходу испуганно заговорил он. – Отстала моя попутчица. И вещи оставила!

– Надо же! – всплеснула руками проводница. – Я же говорила.

– Может, «стоп-кран» дернем? – предложил он, заранее зная, что никто этого сделать не позволит.