Владимир Геп - Побочные Эффекты

— Выпьем за знакомство с очаровательными дамами. Только ради этого стоило лететь четыре тысячи километров, — выдал он тост.

Дамы улыбнулись. Улыбка сделала Веру еще более сексуальной.

— Это вино из монастыря молчальников. Говорят, там делают лучшие вина в Израиле. За то, чтобы никогда не забывать говорить дамам, как они прекрасны, — дополнил Степаныч.

Застолье продолжалось недолго. Водку пил один Степаныч, бокал вина выпила Света. Вскоре они ушли в другую комнату. Вера оставалось печальной, бокал — почти нетронут.

— Что-то случилось?

— Я не хотела бы об этом рассказывать…

— Не забывайте, я — психиатр. А психиатр — он и в Израиле психиатр. Так что, выкладывайте. Проблемы с бой-френдом?

Тут она внезапно сморщилась, из глаз потекли слезы. Закрыв лицо ладонями и всхлипывая, поднялась и хотела выйти. Он слегка удержал ее за локоть и протянул салфетку.

— Подождите. Присядьте и расскажите, что случилось. Хуже от этого уже не будет. И давай — на «ты».

Она неохотно села на диван. Отвернулась, вытирая лицо и наводя макияж. Затем повернулась, посмотрела на него с сомнением. И начала говорить:

— Мой друг — Саша… я была с ним несколько лет… Мы одногодки, в армию пошли вместе. Он про службу не рассказывал. Так и не знаю до сих пор, в каких частях был. Встречались в праздники, выходные. Меня в это время всегда отпускали домой, его — нет. Иногда на вызовы и эсэмэски не отвечал, я переживала. Спрашивала — где он был, почему не отвечал. Он только отшучивался. Так прошло два года. После армии у нас отдыхают, путешествуют по свету. Мы собирались в Европу. Потом — готовиться поступать вместе в университет… Он ехал тогда в обычном рейсовом автобусе… Араб, который хотел войти, показался водителю подозрительным. У нас водители тоже служили в армии, имеют оружие… Он влез в закрывающиеся двери, водитель несколько раз выстрелил… Но тот успел взорвать «пояс шахида». Погиб водитель, двое пассажиров, сидевших спереди. И Саша тоже… У меня теперь своя машина, езжу только на ней. А Саша… не могу забыть его…

— Печальная история… Но сегодня мы здесь и живы. А завтра… Кто знает.

Он обнял ее, гладя густые волосы, прижимая к себе и стараясь сам не думать о том, что будет завтра. Она все крепче прижималась к нему и вздрагивала. Он вытер слезы с ее щек.

— Не надо. Все будет хорошо.

— Правда?

— Правда. А иначе — зачем мне было лететь за четыре тысячи километров?

— Чтобы встретить меня? — улыбнулась она.

— И тебя тоже. Иди ко мне.

— Все, уже не плачу. Прости. Наговорила всего…

— Правильно, что наговорила. Теперь будет легче, — поглаживая ее бедра, сказал он…

Выехали со Степанычем рано утром. Вера и Света еще спали.

— Ну как прошло?

— Приятная девушка.

- Переживает очень…

— Теперь, надеюсь, меньше. У нее ведь все впереди. Вообще — то, не ожидал, что подкинешь мне халтуру.

— Но ведь приятная была халтура?

— Ну да…

Дорога была ровная, машин мало. Стрелка на спидометре ползла к цифре «200». Проследив за его взглядом, Степаныч кивнул на дорожный указатель — «Сдерот».

— Это что — сторона, наиболее опасная при артобстреле?

— Точно. Видишь? — и кивнул в другую сторону. В дымке виднелись очертания каких-то построек. Высоко в небе висел дирижабль.

— Что это?

— Аза. У вас — Газа. Рядом, километров двадцать пять — тридцать. «Кассамы» пролетают сейчас сорок — сорок пять. До Бер — Шевы, Ашдода и Ашкелона. Сюда — наверняка. А толку от этой штуковины, — он кивнул на дирижабль, — маловато. Так что, лучше поторопиться.

— А что же — люди до сих пор тут и живут?

— А куда им деться?

— Не переселяют?

— Нет.

Опасное место проехали без происшествий. Машин становилось все больше, скорость движения — совсем небольшой. Они въехали в город. Машина попетляла некоторое время, потом остановилась.

— Все. Стоянок рядом нет. Здесь не заблудишься — прямо, потом до светофора и налево. Удачи.

— К черту! — он захлопнул дверцу и пошел быстрыми шагами. Вперед.

У входа в клинику — снова привычная процедура : ключи, сотовый и мелочь — в лоток. Проход через детектор под внимательным взглядом охранника. Когда все забрал и положил в карман, нажал на кнопку брелка. Подошел к ресепшн.

— Говорите по-русски? — спросил он миловидную девушку.

— Конечно, вы можете говорить по-русски, — улыбнулась она, кивнув на табличку «здесь говорят по-русски».

— Я хотел бы поговорить с директором клиники.