Александр Шувалов - Контролер

— Кажется, кто-то собирался работать…

— А я что делал?

— И что же ты, интересно, делал?

— Серега, ты помнишь, инструкцию для загранработы о вступлении в контакт и добыче информации?

— Пока не забыл.

— На случай, если что-то выпало из памяти, напоминаю: работа ведется на идейно-политической, финансовой основе, по принуждению…

— Короче!

— Это уж, как получится. Так вот, идейно-политическая основа прокатывала в лучшем случае один раз из сотни. Отсталые они там. Не велись на марксизм-ленинизм, хоть тресни.

— Да и нам он, признаться, тоже…

— Вот-вот. О финансах тоже говорить не будем, за те копейки, что нам выделяли…

— Это точно, — поддакнул Сергей, начиная понимать, куда клонит не до конца протрезвевший Котов.

— Принуждение, сам понимаешь, тоже отпадает. Короче, куда ни кинь, везде грабли. А работать-то надо, отчизна подвига требует, иначе, говорит, назад в Союз выгоню, коммунизм строить.

— А не хотелось.

— Не хотелось, — подтвердил Саня. — Лохами выглядеть не хотелось. Особенно по сравнению с другими. Вон у штатников полные карманы инвалюты, так они, если надо было, чиновников целыми министерствами скупали. Во главе с министрами. А мы?

— А что вы?

— А мы получали ту же информацию, но… — он протяжно зевнул.

— Может, кофе?

— Глядеть на него не могу. Я, если хочешь знать, заявился в контору в половине четвертого. Пару часов поспал, потом съел полтора литра этого самого кофе и за работу.

— Извини.

— Ничего. Так вот, мы добывали ту же информацию на основе внезапно возникшей между собутыльниками взаимной симпатии в процессе распития алкогольных напитков в особо крупных размерах. На пьянку выделенных денег худо-бедно хватало, а в желающих на халяву нажраться недостатка не было. Любят они это дело, спасу нет.

— С кем вчера пил?

— С очень хорошим человеком. Он раньше шестерил на одного из наших генералов, так тот его, мало того что с повышением кинул, так еще и долю зажал. Вот парень и обиделся. Когда по литру вискаря освоили, начал плакаться, ну а я не мешал.

— Подливал и поддакивал?

— Как учили в автошколе. Потом отвез его домой и сразу сюда. Как проснулся, сразу же проверил, что он там наболтал.

— В цвет?

— Очень, — Котов достал из кармана таблетку, проглотил и запил водичкой из кулера, — для такого дела даже печень не жалко, хотя, нет, все-таки жалко. У меня один товарищ трудился в нашей резидентуре в одной очень пьяной стране. Когда печенка перестала помещаться в организме, пришел к шефу и попросил вернуть его в Союз, дескать, не могу больше пить, цирроз на подходе.

— И как?

— Да никак. Резидент сам был с громадного будулая. «Вы, — говорит, — Коммунист или где? Идите и работайте». Вот парню и пришлось завалить вербовку.

— Вернули?

— Вернули. Назад ехал радостный, все собирался протрезветь на Родине. У нас как раз тогда борьбу с пьянкой начали.

— Протрезвел?

— Хрен. Глянул на обновленное отечество со всей этой перестройкой, махнул рукой и за месяц спился.

— Понятно. Может, домой пойдешь, а то видок у тебя…

— Не время и не место, батенька, Родина в опасности. Мне вчера вечерком Тищенко позвонил. У Игоря очень скоро могут начаться проблемы.

— Что такое?

— Его дело поручили важняку по фамилии Сотник. Такой милейший человек с погонялом Дровосек.

— Лес рубит, щепки летят?

— Колет всех подряд… Если такой спросит, который час, отвечать без адвоката не рекомендуется. Да и с адвокатом — тоже. Говорят, один из самых толковых, если не самый.

— А кто сейчас с Игорем работает?

— Статисты. Один орет и пугает, потом второй жалеет и болтает за жизнь. Оба бегают к шефу с докладами. Я серьезно говорю, когда он начнет работать, нашему парню мало не покажется.

— Когда начнет?

— Буквально на днях. Так что надо торопиться. Сегодня Тищенко подъедет к Игорю, кое-что посоветует, но, один черт, долго ему против этого умника не продержаться.

— Значит, будем стараться. Вам с Олегом долго еще возиться?

— С сегодняшнего дня у нас с ним объявляется казарменное положение, так что думаю, к послезавтра закончим. Бацунин вернулся?

— Вчера прилетел. Примет меня в половине третьего.

— Отлично, как вернешься, тоже впрягайся.

— Что делать-то?

— Как что? К обеду Квадратов должен дописать третью статью, будешь переводить на английский и французский. Ты же у нас переводчик.

— Как у него получилось?

— Лучше, чем стихи.

— Ну, тогда слушаюсь и повинуюсь, — хмыкнул Волков. — Может, еще и на китайский?