Андрей Молчанов - Нити

Преступник сталкивается с опером или со следователем раз в энное количество лет. Иная сторона этого противостояния сталкивается с преступником каждый день. Существует количественная и, соответственно, качественная разница в тренировках, касающихся такого общения, а потому результат откровенной, глаза в глаза, схватки, практически всегда предрешен.

Впрочем, никогда и никому не следует обольщаться, ибо схватка изобилует приемами разнообразными и порою — неведомыми.

Технологию перемещения оружия из Абхазии Андрею надлежало выяснить, не вызывая своей любознательностью настороженности у шайки, в которую входил Армен. Шайки, как он полагал, многочисленной, обладающей определенными навыками конспирации, и на праздные контакты с новыми знакомыми идущей крайне неохотно. Зато — планомерно и ежеминутно отслеживающей все контакты и передвижения трех залетных “братков”.

— Значит, так, — втолковывал Андрей Армену и паре его легализованных для общения с ним соратничков, бродя по приморскому бульварчику и беспечно щуря глаза от полуденного настырного солнца. — Бабки мы привезли, теперь дело за вами. Когда будут стволы?

— У нас тут некоторые сложности, — виновато говорил Армен. — Надо вытерпеть день-два, на границе не все слава Аллаху!

— Че-его?! — погнал возмущенный рык из горла Андрей, гневно холодея сверлящими собеседника глазами. — Мы чего, в натуре, на курорт сюда пригребли? Да мы бы лучше на Канарах задницы погрели! Как вообще с вашей категорией дело иметь, а?!.

— Все будет в лучшем виде!

— Это все язык, а дел-то — ноль!

— Ну хотя бы сутки… — лепетал Армен.

— Чего, вообще нет товара? В принципе?..

— Будет! А пока… два гранатомета остались…

— Почем?

— Отдам, как подарок… По двести баксов. И сегодня же налажу их в Москву.

— Кому?

— Наш человек гонца встретит, отвечаю. Как прибудете отсюда, все получите…

И из кейса, уже несколько облегченного процессами ресторанных гулянок, из стремительно тающего слоя оперативных купюр, был тут же выплачен задаток.

Окончательный расчет договорились произвести уже в столице, с хозяином перевалочной базы, кому передадут координаты московских партнеров.

Андрей между тем искусно разыгрывал некую психопатическую блатную нервозность, итогом которой стало следующее его заявление Армену:

— Я, конечно, не то, чтобы на измене, друг, но возможности ваши хочу увидеть собственными глазами… Вернее, вот… — Его тяжелая рука опустилась на плечо одного из лейтенантов. — Вот он… Пусть идет на ту сторону, во всем убедится сам.

— В чем именно? — насторожился Армен.

— В том, что товара в натуре навалом, и что мы зря напрягаемся, — сказал Андрей. — И что канал переправы верный, осечек не будет. Мы вслепую не хотим рисковать. Ни бабками, ни временем. А то раскатаем губы, а у вас на той стороне — пшик с фасоном… Или, — усмехнулся, — его боитесь? Так он безоружный и один, а вас там, судя по базару, — дивизия, и все с пушками…

— Я посоветуюсь, — осторожно сказал Армен.

— В бывшей стране Советов живем, отчего ж… — покладисто согласился “авторитет”. — Привычка — как мазут, хрен и пемзой ототрешь…

Доводы Андрея показались кавказцам не просто убедительными, но и взаимовыгодными: им виделся явный резон в демонстрации перед партнерами неистощимости своего арсенала и безупречного взаимодействия местных криминальных звеньев. Заодно московским гостям представлялась возможность осознать и тот факт, что любая их недобросовестность в поступках и в расчетах найдет соответствующее силовое воздаяние.

Опасения, что кто-либо из парламентеров московской группировки способен навести дядь с погонами на базы абхазских боевиков, были попросту смешны: для того, чтобы справиться со здешними бандами, требовалось задействовать регулярную армию.

В качестве ответственного экскурсанта бандиты, посовещавшись, определили Андрея — как-никак, а начальник, пускай во всем убедится не со слов шестерок, а самолично.

Границу минули без сложностей: на российской и сопредельной сторонах коррумпированные солдатики всего лишь за пару стаканов анаши сноровисто организовали “окна” для беспрепятственного прохода, Андрей перешел вброд зеленую горную речку, и вскоре шагал затерянной в скалах тропой в глубь уже иностранной, ха-ха, территории.

Он брел, изрезая подметки выданных ему тяжелых десантных башмаков о ломкий выщербленный грунт, видя перед собой “калашников” на широком плече своего провожатого, пятна пота, выступившие на жабьем камуфляже его куртки, и вспоминал другую Абхазию, в которой неоднократно бывал…