Сергей Зверев - Жиган и бывший мент

«Зачем погиб Игнат? Ради чего? Зачем умерли Татьяна и Маргарита? Чем оправданы их смерти?»

Он знал, что не сможет ответить на эти вопросы никогда, потому что их смерти не были оправданы ничем. Константин помнил, как умирали его друзья в Афганистане. Сколь ни бессмысленной казалась им уже тогда эта война, там было хоть какое-то оправдание смерти, — за твоей спиной стояли твои друзья и ты защищал их жизни ценой своей. Но все равно, когда убивали того, кто был с тобою рядом, горькое недоумение вставало и заслоняло всю кажущуюся целесообразность. «Что мы делаем в этих афганских горах? Ради чего мы сюда пришли?» Ответа на такие вопросы у Константина Панфилова тоже не было.

Выходил из квартиры Константин редко, только до ближайшего магазина, и, купив кое-какие продукты, тут же возвращался. Люди, которые попадались ему навстречу, его раздражали.

Он чувствовал, что остановись он и заговори с кем-нибудь из них, как тут же начнется то, что начинается всегда, — его начнут «взвешивать» и стараться приноровить, приспособить к каким-то неведомым и ненужным ему целям. Не его целям.

А есть ли цель у него самого? Что представляет для него ценность? Брат? Но он умер, и другого у него никогда не будет.

Женщины, которых любил? Они тоже мертвы, и больше Константин не хочет никакой любви. Любви, которая всегда кончается одним и тем же — потерей. А чем еще может кончиться любовь? Обязательно один из двоих умрет, и человек вновь останется один, только ему будет еще тяжелее, чем если бы он никогда и никого не любил.

Любовь — страшное и жестокое чувство И ведет оно только к смерти…

Друзья? Из них тоже никого не осталось в живых. Да и кого можно назвать другом?

Человека, который готов за тебя умереть?

Жизнь слишком часто проверяет дружбу на прочность, а друзей — на готовность умереть, и друзьям приходится умирать, если они настоящие друзья.

Но почему так происходит? Почему нельзя просто жить, просто любить и просто радоваться встрече с друзьями? Почему приходится прощаться со всем, что тебе дорого, отказываться от всего этого?

Когда все это началось? Наверное, с Афганистана… Там впервые смерть прицепилась к Константину, как репей, и повисла на нем, незамеченная, притаившаяся.

В Афгане он привык к смерти и, когда вернулся, воспринимал ее каждый раз хоть и тяжело, но как неизбежность.

Именно в Афгане он принял ее правила жизни — это было необходимо, если ты хотел вернуться в Россию живым. Наноси удар первым, пока его не нанесли тебе.

Против силы и хитрости есть только одно оружие — сила и хитрость. Выживает тот, кто сильнее, кто быстрее находит возможность ударить растерявшегося или беспечного противника. И еще… Смерть всегда рядом и всегда голодна — не накормишь ее ты, она проглотит тебя самого.

А когда вернулся в Россию, оказалось, что вся страна живет по таким правилам, по таким законам. Называй их как хочешь — житейская мудрость, или «понятия», или еще как-то, — само содержание их от этого сильно не изменится, останется прежним…

В Афгане было недоумение: зачем? Дома со всех сторон тебе предлагали ответ, и у всех он был одинаков. Чтобы «жить». Не просто коптить небо на гроши, еле сводя концы с концами, а покупать себе то, что хочешь, ездить туда, куда хочешь, наконец, есть и пить то, что хочешь, а не то, на что хватает денег. Именно это и называется в сегодняшней России «жить». Это значит — не отказывать себе ни в чем.

Самая большая ценность — твои желания. И плевать на все остальное. У тебя есть тело, у тела есть потребности, есть желания. Удовлетворение их и есть самая главная цель жизни.

И все сводится в конечном счете к одному: хочешь «жить» — борись за деньги. Добыть как можно больше денег — в этом состоит смысл твоей борьбы с врагами, за это гибнут твои друзья.

«Мерзость! — подумал Константин. — Кругом одна мерзость!»

Он устал терять тех, кто рядом с ним.

Избавившись от своего имени, спрятавшись за вымышленные имя и фамилию, Константин думал, что ему удалось обмануть свою судьбу. Но оказалось, сделать это не так просто. Он поменял имя, но не мог изменить свой характер, свою натуру. А она полностью соответствовала той системе ценностей, по которой он жил прежде.

Теперь Константин вообще никого не хотел видеть и слышать, ни с кем общаться.

Он спрятался в самом себе и потихоньку зализывал раны.

Но Константина оставили в покое. В охранном агентстве «Цезарь» никто, кроме Мошнаускаса, не интересовался Константином, поскольку только директор агентства получал задания от Белоцерковского, никто другой просто не был в курсе ситуации с Панфиловым.