Николай Мороз - По следу тигра

— За руль сядешь, — Максим рванул охранника за ворот бушлата, «проводил» до кабины, захлопнул дверцу. Сам уселся рядом, и, прежде, чем закрыть дверь, грохнул кулаком по задней стенке кабины и крикнул:

— Молчать всем, не орать, не дышать, не сморкаться, не кашлять! Если жить хотите. Всем понятно? Не слышу!

— Да, — дружно выдохнули из-за спины. Максим захлопнул дверцу, вытащил из кармана куртки ключ зажигания, вставил его в замок. И негромко, очень отчетливо, так, словно говорил с неразумным ребенком или душевнобольным, произнес:

— Рули, мразь. Через ворота, как положено. Если что — сам понимаешь, я тебя живым не отпущу. Двигай, — и развалился на сиденье, руку с «тотошкой» убрал под полу куртки. Но так, чтобы водитель чувствовал на ребрах, примерно так, где находится его правое легкое, легкий нажим ствола. «Газель» дернулась, двигатель заглох, но тут же завелся снова. Максим молчал, смотрел прямо перед собой, чуть прикрыв глаза. Там, над крышами построек, видны приближающиеся фонари, становится светлее и светлее. Вот забор, здесь он сплошь из металлических листов, к нему прижимается двухэтажное здание из сэндвич-панелей — то ли офис, то ли что-то подобное. А вот и пост охраны с прожектором на крыше, вот сами ворота, вроде, автоматические, вот дверь проходной. Она открывается, из помещения выходит человек в форме охранника и направляется к машине. Водитель вцепился пальцами с обгрызенными ногтями в баранку, вжал голову в плечи.

— Не дергайся, делай, что он скажет, — проговорил Максим, а сам все прислушивался — что происходит там, за спиной. Тишина гробовая, словно в кузове не люди, а двадцать три покойника. Если у того, чахоточного, сейчас начнется приступ, то покойников станет на два больше. Водитель опустил стекло в дверце, уставился на подошедшего.

— Здорово, Леха. Поздно ты чегой-то, все уже вернулись, — высказался тот.

— Грузили долго, я вчера целый день по городу катался, — отлично, голос водилы почти не дрожит, соврал убедительно. Но «постовой» не отставал.

— А кто это с тобой? — он даже привстал на цыпочки, чтобы заглянуть в глубину кабины. Водитель сглотнул нервно и застучал пальцами по рулю. Максим вдавил ствол «тэтэхи» в ребра Лехи, перегнулся через него, давая хорошенько рассмотреть себя, и произнес лениво, врастяжку:

— Я только вчера на работу устроился. И сразу пришлось дерьмо это на свалку вывозить. Знал бы — отказался.

Ответ показался исчерпывающим. Дежурный ушел, хлопнул дверью КПП. Створка ворот отъехала вбок, «Газель» прыгнула с места в образовавшийся просвет и покатила по лесной дороге. Максим не двигался, смотрел то на идеально ровную, летящую из темноты под колеса машины дорогу, то в боковое зеркало на дверце. Проходная с прожекторами исчезла из виду, впереди только заснеженные деревья и сугробы на обочине. И все та же гробовая тишина в кузове. Скомандовал сквозь зубы:

— Направо, теперь стоять.

«Газель» остановилась Максим чуть качнулся вперед, к лобовому стеклу, убрал пистолет в карман, шевельнул затекшими пальцами, сжал их в кулак. И с силой двинул охраннику в нос левым локтем. Раздался глухой стук — это охранник врезался затылком в стекло и поднял руки, чтобы закрыть лицо, но не успел. Второй удар, уже кулаком, пришелся ему в челюсть, третий — снова в нос. Максим открыл водительскую дверцу и вышвырнул охранника на снег. Сам выпрыгнул из кабины, обошел неторопливо «газель», посмотрел, как охранник пытается подняться на ноги. Но ему снова, пришлось падать, на этот раз врезавшись макушкой в колесный диск. И еще раз, и еще — Максиму, наконец, удалось остановиться. Эта скотина, к большому его сожалению, должна остаться в живых. Разбитой головы и сломанного носа будет достаточно, чтобы обездвижить крупного, но оказавшегося «нерезким» противника. Максим связал почти потерявшему сознание охраннику руки вырезанным ремнем безопасности и крикнул:

— Все, дышите! Только через раз!

Задышали все дружно — с криками, радостными воплями, кто-то орал «Ура!», кто-то поздравлял всех. А кто-то выпрыгнул из кузова на дорогу, и тащил на себе заходящегося в кашле человека. Тот бился, как в судорогах, извивался, стонал, плевался, а снег рядом с ним покрывался темными пятнами.

«Плохо дело, не довезем», — Максим наблюдал за человеком со стороны, проследил, как того снова поднимают в кузов, как туда же затаскивают избитого охранника. Максим подпрыгнул, подтянулся на руках и заглянул под тент кузова. Ничего, слава тебе господи, только мешки со строительной смесью, пара канистр с соляркой и связка пластиковой вагонки на полу.