Николай Мороз - По следу тигра

— Вот, смотри, — на колени Максиму лег тяжелый матерчатый сверток. Что-то звякнуло в нем негромко. Максим осторожно приподнял ткань: «За отвагу», «За победу над Германией», «За взятие Кенигсберга», «За оборону Москвы», «За боевые заслуги». И два ордена Славы. Перед глазами почему-то потемнело, тусклый свет наград чуть померк. Но тут же все вернулось в исходное, и Максим бережно вернул сверток деду. Тот прижал его к груди и сообщил важно:

— Я в батальоне связи всю войну прошел, еще с Москвы. До капитана дослужился.

Максим выбрался из машины, посмотрел на ее блестящий ультрамариновый бок.

— Ты, дед, вот что… Ты особо не нарывайся. Попросят денег — отдай, жизнь дороже. И меня подожди, я к тебе еще загляну. На следующей неделе, наверное.

— Заходи, заходи, — покладисто согласился старик.

— И не пускай больше сюда никого — зашел, дверь закрыл и сиди, как мышь. Все, жди меня, — Максим переступил высокий порог и вышел из гаража. Дождался, пока дед закроется на все засовы, и медленно, глядя то себе под ноги, то на звездное небо, потащился к дому. Усталость — моральная и физическая — накрыла разом, как плотная тяжелая морская волна. Угнетало не отсутствие сил, их можно восстановить быстро — поесть плотно, отоспаться. Нет, давило и жгло другое. Во-первых, сознание собственных ошибок, и совершил он их по глупости, по-идиотски. А Стрелкова нельзя недооценивать, эта опытная скользкая тварь обязательно воспользуется промашкой оппонента. Но это ладно, это черт с ним. Ну, проживет он на один-два дня дольше, чем ему положено — ничего страшного. А во-вторых, Максим очень дорого заплатил бы сейчас за возможность поговорить с глазу на глаз с директором управляющей компании дома, где еще недавно доживал свои дни дед.

Как неудачно все получилось, не вовремя и некстати… Война объявлена, останавливаться нельзя. Преимущество нападающего — во внезапности и непредсказуемости, нельзя позволить стервятникам расслабляться. Каждый день по одному, а лучше по два — отстреливать, резать, рвать зубами, выхватывая их из стаи. Чтобы, когда останется последний, ничего не помешало поговорить с ним один на один.

Квартира деда располагалась на втором этаже старой блочной девятиэтажки. Перед походом к ней Максим честно выждал сутки, смотрел по телевизору местные новости, прочитал несколько газет. И везде — тишина, словно смерть депутата при странных обстоятельствах для этого города обычное дело. Ни интервью со скорбящими родственниками и друзьями, ни приличествующего случаю некролога… Все можно объяснить только одним: Стрелков принял вызов. И, скорее всего, уже связал между собой две смерти — сына директора строительной фирмы и одного из своих подельников. И готовит «ответку», конечно.

Поздним вечером следующего дня Максим не выдержал, и сразу после полуночи отправился на разведку. Побродил перед подъездом, посмотрел издалека на припаркованные рядом с домом машины. Потом подобрался поближе, вошел в подъезд, поднялся по лестнице на второй этаж. С улицы Максим видел, что в окнах квартиры старика света нет, но это еще ничего не значило. Может, там лампочки все разом перегорели или проводке конец пришел. Второе, кстати, вероятнее. Максим постоял перед хлипкой деревянной дверью — такую и ломать не надо, толкнуть только хорошенько, сама вывалится. С той стороны — ни звука, ни шороха. Три минуты, пять — дольше ждать Максим не стал. Повернул в замке аккуратно несколько раз острие ножа, приоткрыл дверь и вошел в квартиру. И едва переборол в себе желание зажать нос. Пустая темная двушка встретила гостя густым, настоявшимся ароматом помойки. Свинарник, вернее, хлев, торгаши устроили тут знатный. Максим пробрался между набитых мягким барахлом тюков, коробок и ящиков, обследовал обе комнаты, загаженные до нельзя кухню, ванную и туалет. Остановился в коридоре, на ходу составляя план действий. Можно поджечь тут все, это отличный выход, но он чреват последствиями — пожар может перекинуться на другие квартиры. Тогда не так. Надо дождаться возвращения «квартирантов» и вежливо, внятно и убедительно объяснить, что так нельзя, что здесь так не принято — и все. В этом случае «беседа» будет носить локальный характер, и посторонние не пострадают. Да вот беда — встретить гостей некому. Дед, в силу возраста, эту войну проиграл, а Максиму недосуг сидеть тут с утра до вечера. Помощник нужен, а лучше несколько.

Максим выскользнул из квартиры, постоял на площадке и сбежал вниз по лестнице. Отошел от подъезда, по запаху определил направление движения. И не ошибся, почти сразу нашел то, что искал. У контейнера с мусором лежал на грязном снегу крупный, рыжий с белым пес. Он заворчал глухо при виде человека, но с места не тронулся. И задрал вдруг голову, защелкал зубами так, словно ловил в воздухе мух или комаров.