Леонид Влодавец - Вист втемную

— Она такая! — хихикнула Лизка, довольная тем, что и Тарану попало, и эта самоуверенная Полина с носом осталась. — Между прочим, ты нам вчера руки разбивал, помнишь? Так вот, мы спорили с ней… Точнее, это она поспорила, что ты ее ночью трахнешь…

— Лизка! — завопила Полина. — Заткнись, гадина!

— Вот еще! Ты же сама хотела спорить! Она, представляешь, меня выпороть хотела, если я проиграю. А теперь-то наоборот вышло!

— Ты правда на это спорила?! — строго спросил Таран, ощущая глубокий стыд оттого, что едва-едва не согрешил перед Надькой. Все его поведение казалось ему таким мерзким, что хотелось под землю провалиться. Собрался какую-то заразу дрючить, да еще в присутствии малолетки… Тьфу!

— Ну, спорила, спорила… — сердито проворчала Полина. — А что, если б эта кошка не подвернулась, ты бы отказался?! Вон, смотри, Лизка (тут Полина откинула одеяло), он уже меня раздел! И вообще, еще ночь не кончилась, понятно?

— Кончилась! — убежденно произнес Таран. — Никаких мелких хулиганств больше не будет. Одевай штаны и не свети на меня своим хозяйством. Я на все эти дела уже вот так насмотрелся.

— Подожди! — настырно прошипела Лизка. — Я ей десять горячих должна влепить! Она проспорила!

— Это ваши проблемы, — прорычал Таран, — тоже мне, садомазохистки нашлись недоделанные! Идите вон в сени или во двор и развлекайтесь, а я спать хочу.

— Ни фига! — заорала Лизка. — Она продула! Сама говорила, что меня в твоем присутствии лупить собирается! А я чем ее хуже?! Ишь, заюлила!

— Между прочим, — неожиданно спокойным тоном произнесла Полина, — я не отказываюсь. Проиграла так проиграла — такова судьба, значит. Ну что ж, секите меня как Сидорову козу!

И перевернулась на живот, вытянув в струнку довольно ровные полненькие ножки. Попка у нее тоже была ничего, белая, симпатичная, гладенькая. Свет от огарка ее чуточку порозовил, еще приятней смотрелась. Даже боль от поцарапанной руки резко ослабела.

Таран сразу понял, что этот маневр есть не столько покорность условиям пари, сколько хитрость, рассчитанная на то, чтоб снова возбудить его, Юрку. А Лизка, жаждущая справедливости, конечно, этого дела не поняла. И уже начала вытаскивать из джинсов ремешок.

— Вот что, — сказал Таран, подавляя в себе похабненькое желание поглядеть на то, как Лизка будет пороть Полину, — на все эти ваши споры предлагаю наплевать и забыть. Иначе я вас просто повыкидываю отсюда в сени, чтоб вы там свои страсти остудили. Нам, между прочим, завтра двадцать верст пешком идти. По снегу и с грузом. Да еще какая погода установится… Так что давайте спать. Ни Полина не проиграла, ни Лизка. Победила дружба!

Поскольку Таран произнес свою речь тоном не мальчика, но мужа, а угроза вылететь из теплой комнаты в холодные сени показалась вполне реальной, Полина торопливо залезла под одеяло и уже там, чтоб лишний раз не отсвечивать, привела одежду в порядок. И Лизка послушно забралась на нары, нежно обняв Мусеньку. Юрка задул свечу и заполз в свой угол, постаравшись подальше отодвинуться от Полины.

Однако теперь уснуть оказалось нелегко. Рука почти не болела, но покоя в душе не было. Таран все-таки на подсознательном уровне очень жалел, что у него с Полиной обломилось. И хотя он мог себя успокоить тем, что не поступился принципами и не изменил Надьке Веретенниковой, не дал этой бесстыжей Полинке поторжествовать над очень несчастной по жизни Лизкой, все же чувствовал себя малость ущемленным. Даже чуточку униженным.

Полина тоже не могла заснуть. У нее обломное настроение еще пущий дискомфорт создавало. Тем более что у нее никаких сдерживающих факторов, аналогичных Тарановой Надьке, вовсе не было. И особенно обидно ей было, что вот уже в который раз у нее не получалось с мужиками, которых она сама хотела. Давать тем, которые ей были в принципе до лампочки, ей приходилось уже не раз. Особенно с тех пор, как братец Костик свел дружбу с командой Зуба.

Подлец он, конечно, а не брат. Знал ведь, зачем Зуб пожелал познакомиться с его сестренкой. Да, привез туда, где была веселая компания и очень простые, без условностей отношения. Как раз такие, о которых Полина мечтала, когда поступала в университет шесть лет назад. Однако там ей пришлось на всяких сейшенах и тусовках либо слушать сплетни о жизни рок-групп, либо общую пургу накурившихся однокашников, либо зануднейшие разговоры о политике, если доводилось попасть в компанию слишком умных. А ей очень хотелось побеситься от души. И вот когда оказалось, что диплом уже получен, а лучшие годы прошли впустую — Полина, идиотка, философский факультет окончила, после которого надо днем с огнем работу искать или сразу же свою идеологию обосновывать и партию создавать! — Костик пригласил ее как раз туда, куда ей так хотелось попасть. Ребята простые, здоровые и очень ловкие. О том, что они еще и бандиты, Полина догадалась немного позже. Когда ее уже и Зуб, и еще с десяток братков перепробовали, а Костик еще и сбытчицей наркотиков сделал. Ну а потом задолжал и довел Полину до того, что ей пришлось еще одно противозаконное дело проделать, чтоб пять тысяч баксов заработать. Но все равно он погиб. Хоть и подлец, но все-таки жалко.