Леонид Влодавец - Вист втемную

Таран подумал, что тем ребятам, которые хотели их из тачки выкинуть, здорово повезло. От Лизки они бы точно живыми не ушли.

— Ладно, — сказал Юрка, поставив «ПМ» на предохранитель, — надо ухо востро держать. Боюсь, что они к нам еще разик пожалуют.

Кое-как зажав нервишки, которые от инцидента на дороге немного потрепыхались, Таран покатил следом за грузовиками, стараясь не прилипать к ним, но и не отрываться. В компании спокойнее.

Одно его утешило — фиксатый и его приятели были людьми местными и охотились не за дисками и не конкретно за Юркой. Им просто нужна была тачка. Может, мочить кого-то собирались, а может, сберкассу брать или магазин. Короче, чтоб не светиться на своей иномарке, решили подобрать что попроще, к тому же с московским номером. Конечно, для чистоты вопроса оставлять Тарана и девок живыми им, наверно, не следовало.

Тем более что один из них, шрамоватый, — не человек, а особая примета. Но, должно быть, тачка им была нужна уже к ночи, стало быть, решили добыть ее средь бела дня, прямо на трассе.

Рассчитывали, что пацан испугается — да и взрослый, пожалуй, испугался бы, тем более безоружный! — и отдаст машину без боя. До ближайшего населенного пункта — того поселка на горке — километров шесть. Полтора часа пешочком, если попутку не поймать. А за полтора часа «Ниссан» с «девяткой» могли бы за сто километров усвистать — ищи, кому не лень! Тем более что надо было еще найти милицию, изложить все дело… В общем, фиксатый с братками мало чем рисковали и вполне могли гуманность проявить. Тем более что делать три мокрухи из-за тачки — это слишком резко.

Скорее всего, конечно, они сейчас пошли искать добычу попроще и специально поджидать Тарана не будут. Знают же, что он вооружен. Единственно, что может сработать против Юрки, — это личная обида фиксатого. Тем более что ему небось надо авторитет перед братками поддерживать. Но все-таки это вряд ли. У них дело срывается, на котором они бабки заработать хотели, поэтому не до Тарана будет.

И все же Юрка вытащил из бардачка второй пистолет, сунул его под куртку — пусть полежит для порядка…

— Лучше мне бы отдал! — попросила Лизка.

— Обойдешься, — проворчал Таран, — ты уже вот так настрелялась! Теперь дай другим пострелять…

Сказать по правде, он просто беспокоился, как бы Лизка не взялась играть с этим пистолетом и не шарахнула ему нечаянно в затылок. Детеныш ведь настоящий!

Лизка особо не обиделась. Она опять задремала в обнимку с Муськиной корзинкой.

В компании с «КамАЗами» «девятка» ехала еще полчаса.

Потом грузовики двинулись влево, в направлении здешнего областного центра, а Таран — вправо, в объезд города. Теперь ему осталось меньше половины пути.

Очередной пост ГИБДД проехали без замечаний, благо опять пошел мокрый снег, который «дворники» едва успевали соскребать с лобового стекла, а гаишники предпочитали наблюдать за движением из будки, не вылезая на трассу.

Город, большой, промышленный, коптящий, размером не меньше того, в котором родился Таран, объезжали по солидной дуге. Реку по мосту переехали; как это ни странно, рыбаки сидели — пытались чего-то выловить через лунки, хотя, по Юркиному разумению, в здешней рыбе вся таблица Менделеева представлена.

Потом город с нависшими над ним сизыми облаками остался где-то позади, снежно-дождевой заряд прошел, но зато стало быстро смеркаться, и Тарану пришлось включить фары.

Вот в свете этих самых фар он и увидел в сугробе у правого кювета человеческую фигуру, копошащуюся в снегу и пытающуюся то ли махать, то ли просто шевелить руками.

— Ну, алкаш! — проворчал Юрка. — Как бы еще на дорогу не вывалился, козел!

Словно бы услышав его слова, человек, барахтавшийся в сугробе, неловко кувыркнулся на проезжую часть, и, если б Таран не сумел чуточку вывернуть и притормозить, несчастный запросто угодил бы под правое переднее колесо «девятки».

— Ну, коз-зел! — прорычал Таран, переводя дух и оглядываясь по сторонам. Если вдруг ДПС подъедет, вполне может подумать, что Таран его сшиб. Нет, вроде никого с мигалками поблизости не видно.

Юрка, наверно, мог бы со спокойной душой объехать это тело, но он вдруг подумал, что с его отцом или матерью в поддатом состоянии вполне могло бы случиться то же самое. И наверняка случалось уже, только вот находились добрые люди, которые оттаскивали их подальше от автомобильных колес.

Поэтому Таран вылез из машины, ухватил лежащего под мышки и удивился — перегаром не пахло. Да и одет был мужик для запойного алкаша слишком прилично. Конечно, извалялся в мокром снегу и дорожной слякоти, но все это была, так сказать, «свежая» грязь, а до того пальто было чистенькое, новенькое, итальянское, какие приличные бизнесмены носят или иные представители «среднего класса». И шапка около этого господина валялась не кошачья, а ондатровая. А самое главное — морда была гладко выбрита и выглядела вполне благополучно, если не считать набухающего синяка на левом глазу. Тоже очень свежего — уж в чем, в чем, а в синяках Таран был экспертом.