Леонид Влодавец - Вист втемную

Чалдон немного покашлял за спиной у Тарана, должно быть, на случай, если у клиента будет желание побрыкаться, хотя Юрка как раз в это время послушно надевал на шею хитрый ремешок с термодатчиками. Его, правда, немного оттянуть пришлось, чтоб шея пролезла. А потом увидел, как Седой достает из стола рацию, подключенную к компьютеру типа «ровер-бук», и услышал довольно громкие звуки: би-ип…би-ип…би-ип…

Конечно, Седой, открыв крышку «ровер-бука», быстренько ввел нужную программу и теперь мог на плоском экранчике наблюдать пульсирующую точку, обозначавшую местонахождение Юрки. Но Тарану он, естественно, эту картинку показывать не стал, несмотря на свои бодрые заявления о том, что, мол, все равно через десять минут в гараже никого не останется.

— Все, идите! Машина работает! — поторопил Седой, вновь натягивая маску на свою изуродованную морду.

— Пошли! — сказал Чалдон, пропуская Юрку. Ясно, что у мужика были очередные сомнения насчет поведения Тарана. Вроде бы согласился все сделать и ведет себя как послушный мальчик. Опять же Седой его, по идее, капитально запугал тем, что жену уничтожит. Но кто его знает? Силушка у паренька очень даже есть. Если захочет убежать, наплевав на свое семейное положение: даст по чердаку — и все дела. А у Чалдона, после того как его летом Таран отоварил прикладом, голова стала очень восприимчивая к плохому обхождению. Много ли такой башке надо, чтоб отключиться после еще одного, очередного, удара судьбы? Поди потом утешайся мыслями, что Юрку отловят и в кислоту смайнают… Очень неуверенно чувствовал себя Чалдон.

Неподалеку от гаража стоял «Москвич»-«каблук» с аляповатой картинкой, изображавшей мальчишку и девчонку, с двух сторон вцепившихся зубами в нечто, напоминающее огромную ватрушку, и надписью «Школьные завтраки».

— Полезай в кузов! — велел Чалдон. — Там лавочка есть…

Юрка пролез в низкий кузовок пикапчика и нашарил эту самую лавочку. Чалдон запер заднюю дверцу на ключ и после этого почувствовал себя чуть-чуть спокойнее. Таран сразу понял: ни фига из этого кузова не увидишь — ни одного оконца в нем не имелось, только спереди — узкие щелочки для воздуха, типа жалюзи. Кроме крыши «каблука», через них ничего видно не было. Должно быть, все-таки Седому не очень хотелось, чтоб Юрка рассказал Птицыну о том, куда именно его увозили, и запомнил дорогу. То ли потому что соврал насчет «десяти минут», то ли потому что вообще блефовал и не имел никакого иного убежища. Таран считал, что за полгода Седой вряд ли мог измениться в лучшую сторону. Разве что сумел научиться врать более убедительно.

На какое-то время Юркины мысли отвлеклись на тот факт, что его везли в кузове «Москвича» с надписью: «Школьные завтраки». Дело в том, что он припомнил рассказ Надьки о том, как его, Тарана, похищали в прошлом бойцы Дяди Вовы. Сам Юрка был усыплен хлороформом и ничего о моменте самого увоза не помнил. А вот Веретенникова, с которой он собирался встречаться в заброшенном автоклассе, тогда осталась не похищенной по очень смешной причине — попа под забор не пролезла. Надька не смогла прийти на свидание, но зато отследила, как Юрку сажали в «каблук» с точно такой же надписью: «Школьные завтраки».

Совпадение?! А может, это та же самая машина? Только теперь бывшее хозяйство Дяди Вовы перешло под крыло Седого… Таран припомнил и те жуткие кары, которыми угрожал Седой, прежде всего, конечно, про кислоту. Опять же, весьма распространенная казнь в системе Дяди Вовы. Но неужели Седой взял под себя эту систему? Больно мелкой фигурой он был в прошлые времена, чтоб так возбухнуть. К тому же Генрих вроде бы говорил, будто заместо Вовы теперь Трехпалый устроился. Но Трехпалый в компании с остальными сидит в гараже. В наручниках и с заклеенным ртом. И вовсе не похоже, чтоб Седой собирался его освобождать и извиняться за причиненные неудобства. Напротив, он его кому-то продавать собирается. И, видать, за хорошие деньги. Причем тоже скорее всего не друзьям, а тем, кто будет покупать Трехпалого исключительно для того, чтоб его замочить в спокойной обстановке.

Не тем ли случайно, кто тот же товар заказывал Генриху? Юрка хорошо помнил, как Птицын настраивал его на то, чтоб взять Трехпалого живым. То есть ему труп был не нужен. За мертвеца он, должно быть, меньше заработал бы, а то и вовсе ни шиша. Потому что Трехпалый много интересного знает, прежде всего про деньги. Он же тоже небось, как и Вова покойный, был в курсе, где что лежит из областного общака. А этот общак, поди-ка, в одну коробку из-под ксерокса не влезет, он в банке каком-нибудь вылеживается, и не в одном. Так что тот, кто Трехпалого покупает, навряд ли замочит его сразу. Небось сперва поговорит задушевно. И прекратит эти душевные разговоры только тогда, когда поймет, что окупил затраты на приобретение Трехпалого…