Александр Белов - Бригада 15. Тень победы

Тренировки у мальчишек были отменены еще три дня назад, когда они стали пересекаться по времени со спаррингами Степанцова. Но пацаны не возражали: они понимали, что лежит на чашах весов.

На улице раздались звонкие голоса; это стали собираться воспитанники Сергея (и Федора, конечно же). Мальчишки наперегонки взбегали по лестнице и рассаживались за столами.

На улице, в тылу здания, дымил двухведерный самовар. Когда-то покойный Шамиль выкупил его в пункте приема цветного лома, выправил, заново пропаял, облудил и начистил до зеркального блеска.. Федор, учитывая торжественность момента и количество гостей, настоял на том, чтобы принести самовар в спортшколу.

Вскоре подъехал Белов. Он вылез из машины, Витек за ним следом. Они последними вошли в зал. Вся команда была в сборе; можно было начинать.

Степанцова посадили во главе стола. Уловив затылком легкий сквознячок, Ватсон нахмурился, выбрался из-за стола и плотно затворил распахнутое настежь окно позади Сергея. Затем для верности повесил ему на шею вместо шарфа красное махровое полотенце.

Степанцов спокойно воспринял это проявление заботы. Никому из присутствующих и в голову не пришло смеяться или шутить, все понимали, что поставлено на карту. Сергей потянулся было за пирожками, но Ватсон ловко подсунул ему тарелку с. куриной грудкой, приготовленной на пару, и горсткой риса. Затем, сжалившись, подвинул соусник с соевым майонезом.

Белов сел справа от Степанцова, Ватсон — слева. Федор принес закипевший самовар. Лайза и Светлана накладывали сорванцам полные тарелки. Злобин, исполнявший обязанности начальника охраны, скромно пристроился у стены, как бедный родственник. Белов сделал ему знак рукой:

— Витек, садись! Поешь.

— Попробуйте пирожки, Витя! — ласково сказала Светлана, накладывая ему полную тарелку.

То ли случайно, то ли по иронии судьбы, но перед Беловым и Ватсоном оказались тонкостенные стаканы в мельхиоровых подстаканниках, взятые в тренерской. Им это ровным счетом ничего-не говорило, а для Степанцова явилось неким символическим знаком.

Он еще не забыл привычки своего прежнего тренера, Савина.

Самовар решили на стол не ставить; больно уж он был большой. Его перенесли в дальний угол комнаты: женщины наливали в кружки и стаканы кипяток и разносили гостям. Федор сгорал от нетерпения: его охватил ораторский зуд. Он не стал дожидаться, когда все чашки наполнятся, а встал и громким кашлем прочистил горло. Белов взглянул на часы: впадая в раж, Федор не всегда мог самостоятельно остановиться. Чаще всего ему требовалась помощь.

— Други мои православные и представители других уважаемых концессий! — патетически начал Лукин. — Все вы прекрасно знаете, по какому случаю мы сегодня собрались, поэтому подробно рассказывать об этом не буду. Но! Если кто из вас все-таки забыл, то я напомню — коротенько, буквально в двух словах...

— Минут на сорок, — ехидно вставил Ватсон.

Федор сделал сердитые глаза и постучал ложечкой по своей чашке.

— Так вот, любезные моему сердцу братья и сестры, — продолжал он. — Сегодня мы провожаем... — он замялся — прозвучало как-то нехорошо, почти как «в последний путь». — То есть — встречаем... — Федор задумался: опять не туда. — В общем, чествуем, дети мои, чудо-богатыря земли русской, замечательного искусника кулачного боя Степанцова Сергея! Ура! — он зааплодировал первым.

Присутствующие поддержали его. Федор снова постучал ложечкой по чашкё, призывая всех к вниманию.

— Милостивые господа-товарищи! — возгласил он с энтузиазмом. — Таланты и воля Сергея известны всем, и я не буду расписывать их в деталях и красках. Я хочу сказать о другом. Мы все — крошечные пылинки, затерянные в необъятных просторах космоса. Окружающий нас мир жесток и враждебен. Что греха таить? Порой не у каждого из нас хватает сил жить достойно как и полагается человеку. Я вот, например, одно время сильно водочкой баловался. А потом понял — водка это болезнь, как СПИД или гепатит Б. Я обратился к Господу, молился денно и нощно, и с Божьей помощью перестал каждодневно убивать себя алкоголем! — он поднял чашку, демонстрируя, что в ней налит свежий, душистый чай. —

Странники мои без определенного места жительства, что нашли приют в Доме Нила Сорского, тоже не отличались ангельским поведением. Да и вы, младая поросль, — обратился он к сорванцам, — тоже отравляли себя сигаретами, клеем, а то и чем похуже.

Мальчишки были более непосредственными, чем взрослые. Они смеялись, кричали и свистели. Поднялся такой крик, что Федору стоило немалых усилий утихомирить бывших беспризорников и хулиганов.